Зря я добрым словом поминала своё чувство самосохранения, оно,
походу обезбашенное, на все извилины.
Один взгляд в окно и можно бежать обратно на горшок.
ОНИ – «летели». Одно радует в сторону заправки, что напротив
моей работы, через дорогу. Из холла картина открылась…
непередаваемая, мои крашенные, седые волосы, сами встали
ирокезом.
Наверное, мой упокоенный тоже был молодой элитой, а если нет,
страшусь представить других. От страха заболели все оставшиеся
зубы. Единственных, кого я смогла опознать, – топтунов.
Машины взмывали в голубую высь, как выпущенный салют. Не сказала
бы, что красиво, особенно, сопровождавшие полет, красные капли.
Завораживающе ужасно. Всхлипывала про себя, но в то же время
ликовала, что стая не завернула сюда. Спускаться поостереглась, а
то уркнет кто и пиши – пропало, мое теплое местечко. Из машин,
выковыривая уже месиво, фарш, дрались старшие, помладше рангом
сопели в сторонке. Откатившаяся голова человека тут же была
подхвачена, сработал, как вратарь. Нежно прижал к грудине и
вцепился зубами, обгладывая. По его подбородку текла бурая смесь,
крови, мозгов.
Я присела и ладонями прикрыла уши, раскачиваясь из стороны в
сторону. Страшно, на душе муторно. Заставила себя, через силу и
пелену слез подняться. Снять сапоги или нет? Вроде не цокают,
платформа сплошная.
Тихонько прокралась к окну в класс, там вид полный открывается
на вольер.
Ого! Развороченные будки, тишина, опять же красные проплешины,
указывают на то, что с этой стороны мне бояться больше некого.
Вернулась, все так же, краем глаза наблюдаю за обстановкой на
улице. Мой силуэт в окне, на втором этаже, за жалюзи, вряд ли кто
заметит.
Можно чуть перевести дух – стая скрылась. За ними пустыш ползет,
несмотря на обглоданные ноги.
Вот и вахтер – дядя Федор. Узнала чисто по форме. Видать
переродился на улице, может, пошел на заправку новости узнать, или
за керосином?
Чего уж тут гадать, вероятность застать тетю Валю на кухне 50 на
50. А ломик, к сожалению, прописался на постоянное место жительства
в теле монстра.
Багор тяжелее, но хоть что-то. Спускаюсь и обдумываю
промелькнувшую мысль, как я с такого расстояния рассмотрела то, что
творилось на заправке? Отбросила на потом.
Уря, уря, столовая закрыта, еще пять уря. Багром смело «убила»
замок.
Живу, видать не успела вчера Валентина акт на списание
составить, так что я стала обладателем, казана плова. Кишка, аж из
горла готова выползти, оценить привалившее счастье. А пожрать вдруг
захотелось нестерпимо. Из казана и зачавкала. Не заметила, как
ложка по краям заскреблась.