– Ваше Величество, я нашла первого мужа и прошу позволить дать мне ещё немного времени на поиски второго. На этом балу больше нет никого, кто бы мне понравился, – торопливо объявила я, не отрывая от неё напряженного взгляда.
Я, конечно, старалась быть вежливой и учтивой, но это не изменило того, что от просьбы несло серьёзной наглостью. Я только что лично попросила императрицу поступиться своими же правилами, открыто пользуясь её расположением к себе. Что мне за это будет — не представляла, но не могла сдаться без боя. Мне нужны два адекватных уравновешенных мужчины — не много, не мало, и я была готова побороться за них в этом царстве похоти и корысти.
Элеонора молчала, тихо изучая меня внимательным взглядом. Тем временем, праздник позади неё продолжался. Театр гудел от какофонии смеха, разговоров, звона бокалов и шороха пышных платьев женщин. Ксавийцы продолжали поиски своих идеалов, изредка бросая ненавязчивые любопытные взгляды в нашу сторону. Мужчины банально боялись даже приближаться к своей повелительнице, а женской части населения новые претенденты на роли мужей были интереснее загадочного собрания иномирянки и императрицы в углу.
Цепкие льдистые глаза блондинки снова выжигали всю мою нервную систему, от чего я внутренне съежилась и, хватая за руку будущего первого мужа, сбежала отсюда подальше — куда-нибудь в пока ещё неизвестный мне Багдурский лес. Но внешне виду не подала и продолжила горделиво выгибать спину, со спокойствием и напускной невозмутимостью встречая тяжелый взгляд Элеоноры.
Императрица загадочно щурилась и тихо хмыкала, неторопливо отпивая со своего бокала и наблюдая за мной исподлобья. От её внимания не укрывалось ни одного жеста, ни одного моего малейшего движения. И порой мне даже казалось, что она видит много больше, чем я показываю.
Что женщина пытается рассмотреть — оставалось тайной для меня, но поторопить её, тем самым утраивая своё наглое поведение, было бы плохой идеей. К счастью, с терпением и здравомыслием у меня относительный порядок.
Сафира переводила взволнованный взгляд с меня на императрицу, напряженно до побеления костяшек зажимая собственные пальцы. По её выражению было сложно что-то понять, — баронесса не могла себе позволить лишние эмоции на виду у повелительницы — но я была уверена, что мысленно шатенка била меня веником.