Вампир мелодично рассмеялся; голос у Тео был,
словно дорогое вино — пьянящим. Именно им он соблазнял своих жертв.
— Конечно, нет, мой друг. Твое золотишко я бы
под страхом собственной смерти не тронул.
— Ты бессмертный, Тео.
— Что есть, то есть. Так ты хочешь украсть
прекрасную деву и утащить в свое логово, старый монстр?
Вот теперь Эйш Вальду обиделся на слова друга
и снял маску. Жуткий шрам пересекал его левый глаз, не тронув глазницу. Метка
черной магии пугала, ведь лишь невероятно сильный колдун мог выжить в огне
изначальной магии Теней.
Никто не знал истинное имя Эйша, но Тео потому
и стал ему другом, что не боялся Древнего.
— Нет, друг мой. Варя станет Невестой
Книгочея, а я буду оберегать ее.
— Да ты влюбился, Эйш, — радостно произнес
Тео.
— Как и ты, — улыбка у Эйша получилась кривая
и жуткая, но Тео все равно улыбнулся в ответ.
— У тебя хотя бы есть шанс, друг мой. И я
поставлю свечу в церкви за ваше счастье, только сделай мне для этого защитный
плащ, Эйш.
— Обязательно, Тео, пренепременно, друг мой.
Как только Луна заменит Солнце.
Тео не обиделся на правду, как и Эйш на
подколки друга. Они столько сотен лет знали друг друга, что никакие слова не
могли бы их
рассорить.
И Эйш берег их дружбу, а скоро он будет беречь
самое ценное в своей бессмертной жизни — хрупкую бабочку-виталис. Самое
прекрасное создание двух миров.
Глава 1. Глава о том, как сложно жить с даром
Колесо года: Мабон
Мабон отмечается в день осеннего
равноденствия 22 или 24 сентября, символизирующий освобождение от всего
отжившего в жизни. В этот день воздают почести покойным женщинам в семье.
И это второй день в году, когда
ночь равна дню в Колесе Года.
Несколько
книг упало с верхней полки и громко ударилось об пол. Варя резко подняла голову
в поисках виновника громкого звука. В промежутке между рядами из книг она
увидела двух студенток, которые присели, чтобы поднять упавшие фолианты. Они
шептались, тихо смеялись и выглядели школьницами, а не студентками.
«Совсем
молоденькие, наверняка первый курс», — подумала она. На дипломном пятом курсе
все казались молоденькими и несмышлеными.
В
Петербурге ей нравилось, да и как могло быть иначе, если здесь она жила со
средней школы, с родной тетей. И только здесь у нее появились первые друзья.
В
Бухаресте же она всегда чувствовала себя чужестранкой. И чем старше она
становилась, тем явственнее был ее разрыв с культурой этого красивого места. Ей
не помогала даже фамилия отца: Варвара Петреску все равно звучало чужеродно. Но
через неделю ей предстояло уехать на несколько месяцев к отцу, чтобы пройти
такую важную и нужную практику в Бухарестском университете на факультете
иностранных языков. Варя грезила аспирантурой в Лондоне, но для этого ей была
жизненно необходима печать иностранного учебного заведения для резюме.