В глазах все расплывалось, воздух вокруг начал казаться
подернутым легкой дымкой. С какой-то отстраненностью я подумал,
что, похоже, получил как минимум сотрясение мозга. Виктор отошел на
пару шагов, вытащил из кармана пиджака носовой платок и начал
брезгливо оттирать мою кровь со своего кулака.
– Поднимайся. Сейчас свяжешься со своим партнером, и
молись, чтобы он перевел деньги. Иначе ты получишь прописку
посмертно в этом самом лесу, под этим камнем, рядом с которым
сидишь.
Я послушно начал подниматься. Черт, как же меня хорошо отделали.
Похоже, у меня теперь есть реальный шанс победить в конкурсе
«Лучшая отбивная месяца». Я встал. Выпрямиться с первой попытки не
получилось. Меня повело в сторону. Чтобы не упасть, я облокотился
на плиту и закашлялся. На куске камня красными пятнами растекалась
моя кровь. Прокашлявшись и пару раз глубоко вздохнув, собираясь с
духом, я силой воли заставил мир вокруг не кружиться.
Выпрямившись, я повернулся к вымогателям. Зрение опять начало
выкидывать фокусы. Мир вокруг просматривался будто сквозь пелену
дыма. Появилось неприятное ощущение падения в пустоту. Я вновь
пошатнулся и на этот раз упал, с размаху ударившись головой о
плиту. Последнее, что мне удалось услышать перед тем как
отключился, была реплика одного из мордоворотов:
– Что, мля… за чертовщина происходит?!
Максим
Сознание пришло рывком, а за ним в голову накатывающей лавиной
нахлынула боль. Из груди вырвался сдавленный стон. В расплывающееся
сознание пришла мысль: «Какого черта я вообще решил очнуться?»
Сколько времени прошло, пока я не перестал изображать
неподвижный труп, в попытках справиться с головной болью, и смог
все-таки заставить себя открыть глаза, – так и не удалось
понять. Может быть, минута, а может, и все полдня. Открыв глаза,
пришлось сразу же их закрыть, так как по ним больно резанул яркий
солнечный свет. Похоже, проваляться без сознания пришлось довольно
долго, так как когда меня привезли в лес и начинали, гм…
уговаривать, только смеркалось, а сейчас уже, судя по яркости
солнца, почти полдень.
Собравшись с духом и для уверенности сделав пару глубоких
вдохов, я охнул. Ребра обожгло сильной болью. Оставалось надеяться
на то, что это просто ушибы, а не переломы. Сделав еще пару вдохов,
но на этот раз неглубоких, чтобы не нагружать сильно грудную
клетку, и смирившись с мыслью, что нужно прояснить ситуацию и
понять, почему меня решили бросить, я поднял веки.