Как удачно.
Вскинуть лук, спустить тетиву. Стрела
с такой дистанции прошила голову навылет, проигнорировав все
защитные параметры и возможные оборонительные навыки.
Даже на душе как-то потеплело. Гонка
за неуловимым психом изрядно нервы потрепала.
Странное дело, но резня, которая
началась при старте защиты посёлка, можно сказать, на ноль сошла.
Разве что кто-то кого-то втихаря в тёмном уголке успокаивает, чтобы
никто не увидел и не услышал. Речь идёт, конечно, о тех, кто не
пострадали, или пострадали слабо. Бешеные — не в счёт, на них
сейчас дружно ополчились все, кто в состоянии убивать. Агрессия
участников нашла выход, и друг друга сейчас игнорировали как
идейные кастовые, так и те, кто обожали мстить первым попавшимся за
всё грехи их сообщества.
Шустрик, шагавший следом за
Грешником, обиженно заметил:
— Этот был красный.
Грешник покачал головой:
— Мне что, надо было его подержать
для тебя, или попросить не испаряться?
— Да нет, всё нормально, — тут же
сдал назад Шустрик. — Я просто к тому, что ты не забывай.
— Не забуду.
Глупцы гибли чаще других, потому в
процентном соотношении таких на втором ярусе оказалось поменьше, и
сейчас им тоже досталось в первую очередь. Кто-то пострадал сразу,
пытаясь вытрясти богатые трофеи из своего ближнего, кто-то
замешкался при обстреле. Выжившие моментально смекнули, что воевать
друг с другом это и плохо, и чревато, а вот бешеных вырезать —
святое дело. Но и забывать про повышенную прибыль не стали. Потому
и сформировались парочки или мелкие группы, где обязательно
присутствовали и кастовые, и бескастовые участники. Заметив
очередного безумного, для убийства делегировался тот, кому
причиталась повышенная добыча. Благо при уничтожении друг друга
кукловоды награду почему-то на потом не откладывали, тут же
отсыпали контейнеры.
Грешнику с Порнозайцем не пришлось
разыскивать первых попавшихся сообщников. В группе Шофёра серьёзно
пострадала лишь Чертовка. Её по-быстрому накачали пилюлями и
отправили к Бесу в укрытие. После разбились на пары, и устроили
охоту.
— Вон! Зелёный! Мочи его! —
воскликнул Шустрик.
Очередной бешеный засел в тёмном углу
за хижиной. Видимо тоже из самых хитрых, потому как всех прочих уже
выкосили. Этому тоже досталось: вместо левой руки обрубок, с
располосованного лица свисает ломоть мяса, за которым злобной
полу-ухмылкой обнажилась часть зубов. Видать дошло, что боец из
него теперь так себе, и решил затаиться. Вот только предательский
огонёк над макушкой никуда не делся, а у тех, кому мозги перекосило
кровавыми каплями, он вдобавок непрерывно мигал, то и дело
вспыхивая с повышенной яркостью.