Похоже их здесь хватает. И маячить
перед многоногими с горящим факелом — скверная затея. То, что пауки
на огонёк до сих пор не прибегали, ещё ничего не значит.
Чуть подумав, Грешник развернулся,
перебрался через завал и прошёл до места, где последний раз
сталкивался с пауком. Там висели два кокона, и он прихватил оба.
Нести нетяжело, иссушённые тела весят всего ничего, с его силой
можно и три-четыре легко взвалить на плечи.
Вернувшись к входу в зал, зажёг один
кокон, размахнулся им посильнее, забросил подальше. То же самое
проделал со вторым.
Кошмарные зажигательные снаряды
занялись быстро и ярко. А так как Грешник бросал их не куда зря, а
продуманно, результат оказался предсказуем. Вспыхнули ближайшие
коконы, огоньки побежали по растянутой паутине во всех
направлениях.
Добавляя веселья, Грешник швырнул уже
рассыпающийся пучок из остатков веток в ближайший кокон. Тот,
естественно, занялся, начал стремительно разгораться. Огонь побежал
от него в разные стороны по жгутам паутины, что тянулись к другим
коконам. Те висели и дальше, и слева, и справа, и сверху по
нескольку штук. Человеческие останки здесь устроили на манер
гроздьев сосисок.
И все они вот-вот начнут пылать.
Минуты не прошло, как света стало
столько, что Грешник рассмотрел подземный зал во всех подробностях.
Метров сорок в длину, вдвое меньше в ширину, и в высоту не меньше
пятнадцати. Около четверти этого объёма занято переплетеньем
паутины и коконами. Одни висели под сводом, другие прикреплялись к
ним, свешиваясь ниже, третьи болтались ещё ниже, у пола.
Почти все характерной формы, с
человеческими останками. Животные здешним обитателям попадались
нечасто.
Омерзительная инсталляция.
Стены зала в разных направлениях
рассекали испещрённые пустотами светло-серые жилы, местами усеянные
кристаллами, причудливо отражающими свет разгорающегося пожара.
Из-за этого эффекта тени местами исчезали, или смазывались,
картинка выходила нереалистичной. И её неправдоподобность усиливали
несколько деталей: множество здоровенных, размерами с откормленную
овчарку, пауков; грозди из десятков белёсых яиц, скреплённых друг с
дружкой паутиной.
И здоровенный, габаритами с призового
быка, паучище, устроившийся на своде. Именно к нему стягивались
жгуты от самых толстых сигнальных «верёвок», и именно вокруг его
позиции больше всего кладок яиц и коконов с мумиями.