Одежда с меня была медленно снята.
Пропитанная ароматическими маслами влажная ткань прошлась по шее,
по спине и груди. Спустилась ниже, к животу…
— Юэ!..
В такие моменты, полагаю, любой
нормальный мужчина выглядит забавно. В смысле — вот я весь из себя
полководец, четко очерченная линия скул, сурово сжатые губы и
полный мудрости взгляд. Картины пиши просто и рассылай потом по
музеям для поднятия боевого духа! Еще по рекрутским центра — стань
пикинером, спаси Хань!
И всего несколько минут в компании с
любимой женщиной делают из этого образцового альфа-самца кусок
сырого теста. Из которого тонкие пальчики лепят все, что их хозяйке
угодно.
А еще этот вот стон — Юэ! — ну что
это такое?! Беспомощный! Так себя ведут победители по жизни, а?
Подобный скале, которую не склонит никакой, даже самый яростный
ветер, я пришел в этот мир доминировать и повелевать! Но как, черт
возьми, сделать это, когда ее руки и губы заставляют меня учащенно
дышать и вздрагивать?
Впрочем, когда двое становятся одним,
никого не интересует, как это выглядит со стороны.
Спустя… не знаю сколько времени,
мокрый, с лицом, на котором застыло выражение обожравшегося
сливками кота, я бездумно смотрел на сходящиеся потолочные стропила
шатра и… Да никаких «и», если честно! Просто лежал и смотрел.
В ухо что-то нежно мурлыкала Юлька —
не знаю, я ни слова не мог разобрать, да и не вслушивался, если
честно. Может, она про наши акробатические этюды сейчас говорила, а
может — женщина же! — предлагала потолок в шатре покрыть тканью
другого цвета.
И такая полнота на меня вдруг
свалилась! Вот прямо с неба, сквозь ткань, сквозь стропила! Я лежал
и понимал — не думал, а именно понимал, — что нахожусь на своем
месте. В паре тысячелетий по временной шкале и в десятке тысяч
километров от того места, где родился — а дома! Впереди у меня
битвы, за плечом — верные друзья, а рядом — прекраснейшая из
женщин! И как-то вот пофиг, что я сам при этом китаец.
С тем я и вырубился. Знаю —
некрасиво. Дама, возможно, желала поговорить. Но против естества не
попрешь! На пике такого абсолютного умиротворения и счастья
попросту невозможно удержаться в реальности и не заснуть.
— Ты бы улыбочку эту с лица стер! —
насмешливо проговорил вдруг до боли знакомый, но уже очень давно не
слышимый голос.