— Ваша Оракул мертва. Пришлось
подпалить ей мозг.
Опустила голову к правому плечу и посмотрела
на него невменяемым безумным взглядом.
— Теперь я свободна от неё... Буду
свободна от вас, от всех... — прокаркала, заливаясь смехом.
Девушка захлебнулась очередным приступом
шумного веселья, закатила глаза и стала заваливаться на
пол.
Таурус активировал передатчик и произнёс,
наблюдая за её падением:
— Омнис, проверь чертоги Оракула.
Он
медленно подошёл к распластанному на полу мутанту, иначе это
существо нельзя больше назвать, человеческого в ней осталось только
лицо и, возможно, некоторые отделы мозга. Гарпий вздохнул, сел
рядом и попытался прощупать пульс. Все это с опаской. Вряд ли
действие сыворотки уже прошло, скорее всего, все силы ушли на
подавление ментального вмешательства.
В
ухе щелкнуло, и раздался голос Омниса:
— Ты не поверишь! Она подпалила
Каталине мозг. До сих пор дым из ушей идет. Хотя датчики
зафиксировали смерть более двадцати минут назад.
Гарпий замер в замешательстве, так и не убрав
руку с запястья живого орудия жертвоприношения. Он явно помнил, что
менее пятнадцати минут назад, Оракул обратилась к нему, а уже позже
зверушка сказала, что та мертва.
— Омнис, но Оракул связывалась со мной
позже...
— Скорее зацепилась за разум. Тащи её
в лабораторию, желудок промывать будем. Гаргиппия не простит нам
ещё одного трупа на своей территории. Выпрет, как и нашего папашу,
а с теми помнишь, что случилось.
— Угу, помню. Не хочу на собственной
шкуре испытать подобное, — передернул плечами гарпий, отгоняя
неприятные воспоминания. — Скоро буду...
Он
отпустил запястье зверушки и попытался перехватить её тело удобней,
чтобы поднять с пола. Та извернулась и вгрызлась в его
руку.
— Руки... Убрал... — прорычала,
уставившись немигающим взглядом. Отголоски зеленого сияния
продолжали плескаться где-то в глубине глаз. — Сама... Дойду...
— Братишка, похоже, придётся
обрабатывать руку. Не знаю, существуют ли гарпии, обращающиеся в
волков, но на собственной шкуре проверять это не собираюсь, —
послышалось в датчике.
Мысленно отмахнувшись от брата, Таурус встал
и произнёс:
— Ладно, пойдёшь на своих двоих. Но
учти, если надумаешь сдохнуть по дороге, я не буду возвращаться и
тащить тебя на своём горбу. Так что ломку тебе придётся перетерпеть
на ногах.