— Помогите... — раздалось за спиной
надсадное сипение.
Гарпий резко развернулся на каблуках и
уставился на девицу. Глаза заплаканы, из уголка губ по подбородку
медленно сочится кровь. Она резко села и закашлялась, заливая
порядком потрепанный свитер кровью. Человеческие зубы упали на пол
и укатились под лабораторный стол. Он успел проследить их
скольжение.
Когда вновь перевёл взгляд на кресло,
зверушка уже откинулась на опущенную спинку и, закатив глаза,
затихла.
В
лаборатории воцарилась тишина, прерываемая только бряцаньем
омнисовых склянок.
— Что там происходит? — спросил Омнис,
поводя плечами от неприятного ощущения и не отрываясь от
работы.
— Пока ничего, — отвечает Таурус, не
отрывая настороженного взгляда от неподвижного тела. Его
нервировали эта тишина и неподвижность. Неестественные. Затишье
перед бурей. — Потеряла сознание. Ты не отвлекайся, поторопись. Не
нравится мне все это. Если бы ты не подсунул концентрат, ничего
этого не происходило и...
Договорить он не успел. Казавшееся
безжизненным тело, с жутким воем, выгнулось, село и открыло глаза.
Безумные зелёные глаза, полные ненависти. Губы зверушки растянулись
в кривой усмешке, над нижней мелькнули острые концы мощных клыков.
Такими гарпии на поверхности разрывают глотки загнанной
добыче.
Мутантка перевела взгляд, и некоторое время
тупо рассматривала запястья. Тихо хмыкнув, извернулась, вгрызлась в
ремень справа.
— Омнис, поторопись. Она сейчас
перегрызет ремни, — решил повторно поторопить брата Таурус, не
отрывая взгляда от занятой зверушки.
— Отвлекли её, мне осталось совсем
немного, — бросил через плечо брат и продолжил возиться с
препаратами.
Таурус вздыхает. Всегда, когда возникают
проблемы, разгребать их приходится ему. Особенно, если они связаны
с живностью. Почему Гаргиппия не воспользуется ими, как орудием
жертвоприношения? Зачем создаёт подобные сложности? Ведь с
неразумными существами тоже возникали непредвиденные ситуации.
Последняя вышла за все возможные рамки. И теперь она решила
провести эксперимент над разумным. С далеко идущими
планами.
С
одним ремнем было покончено. Очередь перешла к другому. Девица
вгрызлась в него ещё ожесточеннее, чем в первый, задевая клыками
кожу и разрывая её в клочья, рыча и брызгая слюной.
Это немало озадачило гарпия. Вторая рука
свободна. Почему не снять ремень обычным способом? Но она так и
осталась покоиться на подлокотнике.