«зверушку».
Спокойствие сменилось презрительной гримасой.
Таурус смерил меня оценивающим взглядом и не без тени насмешки
произнёс:
— Выберешься? Ты? Ты не пройдешь и
половины пути до выхода. Застрянешь и сдохнешь в первом же живом
коридоре. И я с удовольствием посмотрю на это.
Я
опешила. Не зная, что ответить на эту отповедь и сдерживая
благородный порыв избавить мир от этого обитателя, застыла соляным
столбом. Желание придушить заглушило ту странную заинтересованность
в нем, которую так неосмотрительно вложила в меня Гаргиппия.
Хотела, чтобы проявила по отношению к нему симпатию? Не
дождется!
Сжала-разжала кулаки. Глубоко
вдохнула-выдохнула. Но успокоения это не принесло. Пытаясь скрыть
нарастающее с новой силой раздражение, неимоверными усилиями
сдерживая злую дрожь в голосе, спросила:
— Так почему же именно я? Что такого
сделала, чтобы оказаться здесь и пережить все это?! Зачем?..
Вопросы все сыпались и сыпались. Без
остановки. Меня так и не посвятили в причины столь стремительного
изменения среды обитания, тотальной жестокости и чем, по сути,
является это место. Для чего служат эти запутанные катакомбы,
додумала своим умом, кое-что услышала из разговоров близнецов, но
хотелось бы узнать более точную принадлежность. А вдруг я не
выберусь и придётся обитать здесь три года?
Гарпий, заслышав длинную очередь вопросов,
приуныл, но все же решил что-то прояснить:
— Отвечу на вопрос — почему ты.
Возможно, на тот момент, когда Гаргиппия выбирала кандидата на
зверушку, ты была единственной, кто никому не нужен. Отвернулись
все. Никаких привязанностей, — говорил Таурус, оценивающе
рассматривая меня. Попытку возражения он быстро пересёк словами: —
дружба с сестрой-подругой никак бы не повлияла, слишком
незначительный фактор.
Вот так вот. Легко и просто. Никому не
нужна— можно забрать и поиздеваться...
На
меня тут же навалилась неподъемным грузом апатия. Да, придётся
привыкать ко всему. Неприятно, обидно, больно, я не представляю,
что буду делать, если выберусь, но вполне переживу и отсутствие
глаза, и перспективу остаться изгоем в обществе. Ведь пережила же
все злоключения, которые постигли меня в родном мире? Ко всему
привыкла? Вышла из зоны комфорта? И сейчас все будет
нормально.
Самовнушение не подействовало. Пальцы
меленько нервно затряслись, коленки подогнулись, и я рухнула на
пол. Подоспевшего гарпия, готового помочь мне, оттолкнула. Не хочу
чувствовать себя совсем беспомощной. И так уже открыли глаза на то,
о чем пыталась не думать лишний раз.