– Двадцать?!
Такой ответ озадачил Ливия. Работа была легкой, но вот
длительность…Мальчик не был уверен, что способен на такое.
– Ты сам попросил меня об этом. Утром увидимся, если не сдашься
раньше, – сказал Хорхо и вышел из мельницы.
Ливию не оставалось ничего другого, кроме как крутить жернова,
упираясь в балку. Плевая работа для его выносливого тела.
Утяжелители валялись рядом, без них мальчик чувствовал себя
окрыленным. Так прошел час, но для Ливия ничего не поменялось. Два,
три часа – без изменений. Толкать балку было куда легче, чем стоять
в позе Ноль, а без утяжелителей мальчик был способен делать это
часов пять-шесть.
– Скучно, – сказал Ливий. Собаки ходили вокруг мельницы кругами,
но Хорхо плотно запер дверь. Животным тоже было скучно, сюда редко
приходили гости. Вдалеке раздался волчий вой, и собаки резко
потеряли интерес к Ливию.
– Скучно, – повторил мальчик через час. Чтобы чем-то занять
голову, Ливий начал вспоминать о своем обучении в Сильнаре. Все,
что только мог: с момента поступления и аж до утра этого дня. Он
думал о Махусе, о Корне, о ребятах с кухни, о Ханте Вормусе. О
Ведьме, Тихом, Генеральчике – обо всех, кого только мог вспомнить.
Но прошло всего два года, и мысли за этот период подошли к
концу.
– Скучно, – вынес окончательный вердикт Ливий. Он крутил жернова
часов десять, точнее было не сказать. Солнечные лучи уже не
проникали в мельницу через щели, волки выли все чаще. Наступила
ночь. В дальних углах здания послышалось шуршание: это выползли
крысы, главные обитатели любых мельниц и амбаров.
Как именно толкать, Хорхо не сказал, поэтому Ливий начал
экспериментировать. Руки начали уставать, мальчик упирался то одним
плечом, то другим, полагаясь только на ноги. Но все равно
приходилось возвращаться к самому обычному способу.
«Руки не так важны», – понял Ливий спустя еще три часа. Сила рук
не играла большой роли, ноги брали на себя основную нагрузку.
Парень не задумывался об этом, мысль пришла в голову только когда
нижняя часть тела стала попросту болеть. Ливий уставал, и уставал
стремительно.
Но мальчик продолжал упорно крутить жернова. Тут уже суть была
не в словах Хорхо, а в собственной неотступности. Ливий стал менять
шаг, в чем-чем, а в ходьбе за эти два года он стал настоящим
мастером. Не только Десять тысяч шагов, но и Двадцать
Оздоровительных Движений – весь свой опыт мальчик вкладывал…в
простое верчение мельничных жерновов.