В минуты отчаянья память воскрешала в сознании густой надорванный голос ведьмы:
– Будь проклят! Я заразила тебя! Ты прокажен! Бог не поможет палачу невинных!
О Джиорджине, венецианской ведьме, летающей на метле, в конгрегацию сообщила соседка.
Ведьму арестовали, привели в пыточную, раздели, приготовив для испытания новое, пока непроверенное, но, по словам главного механика, безотказное средство.
Мастер пыток водрузил на столешницу перед Гиззо странный прибор:
– Испанцы его называют «Фаллос Сатаны». Но в отчетах он значится, как «груша для внутреннего расширения». Покажи ее ведьме – сразу сознается.
Но Джиорджину механизм не устрашил.
Напрасно механик щелкал перед носом жуткими железными лепестками. Ведьма плевала на них и стояла на своем:
– Шабаш? Мазь для полета? Ничего не знаю!
– Тебя видела соседка.
– Нэта? Врет! Со свету сживает.
– Что-то не поделили?
– К мужу приревновала. Оклеветала меня, старая курица!
– А это что такое? – Гиззо поднес к носу ведьмы стоптанный деревянный башмак.
– О, нашлась потеря! Где вы его подобрали, преподобный?
– Это твой башмак, Джиорджина?
– Мой.
– Докажи.
– На подошве – метка. Сама вырезала ее, чтобы в гололед не скользить. Смотри: «ДЖ»?
– Когда потеряла?
– На прошлой неделе, после дождя.
– Где, не подскажешь?
– Он увяз в колее. Темно было, не помню, что пила. Гляди: хожу теперь в изношенных прошлогодних. Вот спасибо, нашли! Хоть какая-то польза от господина инквизитора!
– Стало быть, ты сознаешься, что обронила башмак, пролетая над домом Нэты?
– Ты смеешься, преподобный? «Пролетая над домом Нэты»! Но смеешься ты над собой. Посуди, с моими телесами разве я усижу на метле? – ведьма игриво покачала бедрами и, повернувшись к инквизитору задом, похлопала себя по раскормленным ягодицам.
От этих хлопков ее тело задрожало, как молочное желе.
Механик игриво крякнул в кулак, но, встретившись взглядом с Гиззо, смиренно опустил глаза.
– Не паясничай, Джиорджина. Дело серьезное. Ты должна указать место шабаша. А также выдать остальных соучастниц.
– Выдать не трудно. Да только сначала нужно согрешить.
– Ночные полеты – доказательство греха.
– На колдовской метле сидеть не пробовала, а вот за твой черенок с радостью подержусь.
– Чезаре, приступай, – приказал Гиззо мастеру пыток.
Когда ведьма, захлебнувшись криком, умолкла, Чезаре Ачилло сказал: