– Тебя дома всё рано не ждут. Оставайся.
– Он наполнит для меня ванну шампанским, – продолжала Ева свой рассказ, мечтательно закатив глаза вверх.
– Ты ведь обязательно поругаешься с Асей.
– Мы выпьем, а потом будем нежиться на шёлковых простынях.
– А Вика поддержит свою близняшку, поэтому тебе придётся поссориться и с ней.
– Он будет шептать мне на ушко, какая я удивительная, неподражаемая, а ещё скажет, что теряет голову от моей красоты.
– В конце концов, ты огребёшь по полной от тёти Гали за то, что не даёшь житья младшим сёстрам.
– А ещё…
– Хватит, Ева! – перебил Андрей, взяв её ладони и прислонив их к своим щекам.
Его взгляд был мольбой, которой тем больше хотелось внять, чем меньше было желание оказаться дома. Андрей был отчасти посвящён в семейные дрязги девушки, хотя она бы предпочла, чтобы о них не знала ни одна живая душа, а потому точно описал, что её ждёт дома. Ева радовалась тому, что Андрей хотя бы не знает, с каким скандалом разошлись её родители, что мама не обмолвилась с отцом ни словом с тех пор, а прошло уже девять лет, что она не общается со своим папашей пять лет, что её сёстры – не просто скверные девчонки, а исчадья ада.
– Как трогательно! – Саша воспользовался моментом излить свою желчь, выглянув из кухни.
Андрей силой впихнул его обратно и закрыл дверь.
– Не уезжай, – опять взмолился он.
Он смотрел с обожанием на эту всегда жизнерадостную студентку, всё больше убеждаясь, что природа создала это совершенное творение для любви, иначе щедро не одарила бы её огромными чернющими, как ночь, глазами, роскошными длинными тёмными волосами, отливающими медью на солнце, у неё не было бы таких соблазнительных розовых губ и бархатистой, словно лепесток цветка, кожи, которой Андрею хотелось коснуться. Рослая, эта девушка обладала идеальными пропорциями. Казалось, её атлетическое тело было вылеплено скульптором по правилу «золотого сечения». Её округлые бёдра притягивали восхищённые мужские взгляды, и рядом с ней мужчины невольно чувствуют себя безвольными существами, прикованными к своей госпоже.
И Еве было достаточно одного этого взгляда, чтобы осознать всю свою власть над Андреем. Она была в его объятиях, а его судьба – в её руках. Пагубное ощущение власти укоренило решение Евы уехать, чтобы Андрей больше ценил её близость, ну, и немного помучился. Ева искренне считала себя доброй, ведь она любила животных, но в отношениях с мужчинами порой проявляла жестокость, не отдавая себе в этом отчёта. Андрей пока не знал этого, а потому ужасно боялся, что больше Ева не вернётся.