– Ты что же, Орлов, занялся частной практикой? И каково? Выгодное дело? – сквозь толстые стёкла очков на врача был направлен строгий, укоряющий взгляд. – По работе в клинике у меня к тебе претензий нет. Работаешь ты толково, тут ничего худого не скажу… Что же тебя заставляет подрабатывать на стороне? Мало получаешь? Так мы все не богачи. Нехорошо, Андрей Валерьевич.
– Обращаются за помощью, Сан Саныч. Не могу отказать, – оправдывался Андрей.
– Понимаю. Только не с того ты начинаешь свою трудовую деятельность, не с того. Если уж мне докладывают о твоих… похождениях, то, что будем делать, если слухи дойдут до Управления здравоохранением. Нехорошо получается, некрасиво… И последнее: у нас по итогам года предусмотрена премия. Но тебя я теперь вынужден её лишить. Пойми меня правильно, но есть такие понятия, как «человеческая порядочность» и «профессиональная этика»!
Выходя из кабинета заведующего отделением, Андрей не сдержался и произнёс еле слышно: «Вот сволочь!» С одной стороны, подработка в осенний период всё-таки принесла ему определенный доход, превышающий возможную премию в несколько раз, а с другой… Молодой специалист, грамотный и работящий, вынужден крутиться, чтобы обеспечить себя и свою семью… К тому же, приходится снимать жильё, без малейшей надежды получить хоть какую-то квартирку, пусть даже у чёрта на куличках.
Сев в машину, Андрей Орлов завёл двигатель и подумал: «Я приношу людям пользу. Но значит ли это, что я полностью реализовал себя как личность?»
Как ни странно, ему показалось, что ответ на свой вопрос он найдёт в книге.
Той самой.
Глава 11. Первые опыты – первые успехи
Жизнь продолжала идти своим чередом. В Калининград ворвалась весна. Стряхнув с себя остатки зимней хандры, город встретил её разноголосым птичьим пением, буйным цветением нарциссов и тюльпанов. Улицы наполнились новыми звуками – высокими, чистыми и ясными. Даже трамваи звенели по-особому весело, будто обменивались приветствиями, совершая крутые повороты у площади Победы. А в сердце каждого человека Весна нашла и заставила зазвучать потаенные струны, наполняя души людей новой, радостной мелодией.
Андрей продолжал заниматься частной практикой. Он чувствовал, что эта деятельность ему подходит больше, нежели работа в клинике. В стационаре он как бы «отбывает повинность», это безрадостно и неинтересно, а вот работа «на дому» у больных стариков, приносит ему огромное душевное удовлетворение.