Пролежав в воде пару часов, я потихоньку выползла и нацепила на себя то, что было оставлено на подушках. Темная юбка в пол и ажурная кружевная блуза казались до жути нелепыми. Обычно я отдавала предпочтение брюкам или джинсам. Хотя этот наряд, бесспорно, выигрывал у предыдущего одеяния, из которого сейчас только тряпки резать да пол протирать.
Одеваясь, я зацепила рукой край кадушки. Тонкая ткань повязки соскочила и медленно стала тонуть в мыльной воде. Решив проверить, как там мое первое боевое ранение в борьбе за тепло и пискляво ойкнув, я уставилась на запястье: на нем красовался затейливый символ – миниатюрное гусиное перышко. Кожу перестало саднить, но на месте ожога еще виднелась небольшая припухлость.
В дверь постучались, и, просунув в проем только голову, Ялина напомнила, что меня будут ждать в нижнем зале. Наскоро высушив волосы и завязав их в забавный пучок, я прошествовала вниз, где увидела много незнакомых лиц.
– А вот и наша гостья, – представил меня стоявший у дальней стены Таррин и повернулся в мою сторону.
Сделав несколько шагов, я смогла разглядеть всех присутствовавших. Простая одежда и открытые загорелые лица говорили о том, что люди привыкли проводить изрядную часть времени на свежем воздухе. Окружив массивный стол со всех сторон, они развалились в резных стульях-креслах, навевая мысли о короле Артуре, нежданно перенесшемся в русскую глубинку.
– Дорогая Афеда, прошу вас, не стойте. Проходите, присаживайтесь, – Таррин указал мне на один из свободных стульев, а сам занял кресло, стоявшее чуть поодаль, у окна. – Сегодня мне посчастливилось узнать о ваших интереснейших приключениях, и я взял на себя смелость позвать друзей, чтобы они помогли нам в этой запутанной ситуации.
Я слегка смутилась. Зачем устраивать целый консилиум, когда можно просто указать дорогу, а в лучшем случае – посадить на автобус до Москвы?
– Скажите, Афеда, как давно вы тут находитесь? – один из коренастых мужчин рассматривал меня с интересом археолога, обнаружившего древний гибрид мамонта и бабочки. – Как вы сюда попали?
Я удивленно посмотрела на хозяина дома, и Таррин попросил еще раз во всех деталях рассказать, как я очутилась в его деревне на злополучной морковной грядке. Выслушав до конца, все восемь гостей (а их оказалось именно восемь, включая главу поселения) сначала долго молчали, а потом, будто бы сговорившись, одновременно загалдели. «Так, может, она и должна была? Может, вы чего-то не помните?» – спрашивали хозяина дома, но тот лишь отрицательно мотал головой и еще более заинтересованно глядел в мою сторону.