На другом конце стола беспрестанно шептались и хихикали Адальгис и Фархильд. За их спинами возвышалась плотно сбитая розовощекая девушка – служанка Гертруд. Вторая же, – Айне, – безмолвной бледной тенью неподвижно замерла за спиной графини, готовая выполнить любое распоряжение хозяйки. Астейн случайно стретилась с ней взглядом, и невольно передернулась: холодный, рыбий, он более подходил мертвецу, чем живому человеку с горячей кровью в жилах.
Напротив же оказался высокий и худой служитель Предвечного Света, жрец Каснар. Как пояснил граф – «почти член семьи». Белокожий, с тонкими чертами лица и небесно-голубыми глазами, он почти ничего не ел, зато оказался весьма приятным собеседником. Огромные глаза, форма ушей, тонкая кость и изящные манеры, указывали на примесь крови эльфов. Впервые девушке довелось видеть столь привлекательного жреца-полукровку. Ей казалось, что слуге Девы-Матери и Предвечного Света подобную наружность иметь не пристало. На родине дочки окрестных хуторян шептались, будто от любви эльфов и людей получаются очень красивые дети. Теперь Астейн могла убедиться в правдивости наивных детских рассказов. А еще, густо покраснеть, ибо Каснар невольно напомнил ей Ульвейна и их преступную связь.
В очередной раз живописала дочь Ингвальда все ужасы того вечера, когда была сожжена обитель Святой Хранительницы Итенель. Кровавые подробности смогли отвлечь девочек от болтовни, а Рауда от беспрестанного копирования брата. Оставалось лишь дивиться детскому жестокосердию. Глаза этих милых созданий во время рассказа светились неподдельным любопытством и восторгом. Ответив на неизбежные вопросы и выслушав положенные соболезнования, на несколько благостных минут Астейн была предоставлена самой себе, и вновь накинулась на еду.
Адальгис и Фархильд что-то вновь начали обсуждать, и, даже словно бы спорить, а потом, в наступившей внезапно тишине, хором прокричали:
– А у нас Мэйв убили. Это наша служанка. Шею свернули!
Прозвучало это так, словно девочки хотели похвастаться ярким событием. Эхо детских голосов еще долго отскакивало от каменной кладки стен.
– Да, – подхватил Рауд, – отец ее сам нашел, когда мы охотились. Она еще теплая была!
– Ее нахцерер убил, но тело сожрать не успел и кровь даже не выпил – папа помешал! – Алый румянец расцвел на щеках близняшек. – И тебя сожрет, если одна на болота пойдешь! Он здесь уже многих убил и тела в топь уволок! – Адальгис сделала большие глаза, явно ожидая от гостьи возгласов ужаса и удивления.