На лестничной площадке ей встретилась соседка, которая сразу же, не теряя ни минуты, закидала ее вопросами, демонстрируя любопытство.
– Вы, наверное, родственница Константина?
– Вовсе нет, – ответила Лила, – я временно проживаю в этой квартире.
– В этой квартире? – удивленно спросила соседка, глаза которой чуть ли не вылезли из орбит.
– В квартире номер сорок семь, – спокойно сказала Лила.
– Как? Не может быть!
– Почему?
– Ее хозяин умер.
– Но я-то жива. И здесь проживает новый хозяин.
Лила говорила спокойно и уверенно.
– Как? Уже вселился? Так быстро? – вопрос за вопросом задавала соседка с выпученными глазами, как у рака, которого только что кинули в кипящую воду.
– А в жизни вообще происходит все быстро, потому что жизнь динамична.
У надоедливой собеседницы вопросов больше не осталось. Она так и осталась стоять на лестничной площадке с отвисшей челюстью и стеклянными глазами.
Лила вышла на улицу. Ее встретил свежий ветерок, растрепавший густую копну волос. Первый прохожий подсказал, как добраться до центра города. Автобус долго ждать не пришлось. Лила села у окна. Пока автобус ехал, она с интересом смотрела в окно, подобно маленькому ребенку, которому только что купили новую игрушку, и он с любознательностью ее изучал.
Автобус остановился. В транспорт вошла девушка, на которую сразу же все обратили внимание, точнее, на ее внешний вид. Похоже, девушка одевалась в темноте, настолько нелепо она выглядела, а может, наоборот, тщательно подбирала себе одежду, чтобы поразить или подразнить своим видом окружающих. В общем, ей это удалось. На ней были облегающие джинсы, заправленные в сапоги, несмотря на теплую летнюю погоду. Поверх брюк красовалась чуть выше колен клетчатая юбка, сидевшая на бедрах. Также своеобразно смотрелась короткая, похожая на мужскую, ветровка. Из-под нее виднелся зеленый пояс с оранжевыми вставками, придававший нелепую яркость образу. За спиной девушки был огромный рюкзак походного типа, а на голове черная кепка с козырьком. Что заставило девушку так одеться, одной ей известно. Но вниманием она не была обделена.
Автобус несся на всех парах. Водитель словно не замечал остановок, проезжая одну за другой. Пассажиры реагировали по-разному. Спокойные, уравновешенные и никуда не спешившие флегматично махали на это рукой, были и другие – взбудораженные и возмущенные, которые при выходе вспоминали всю русскую феню. Правда, водителя это не напрягало. Он продолжал следовать экспрессом и иногда подгонял пассажиров, если они долго копались в карманах в поисках мелочи за проезд. Куда спешил водитель, оставалось догадываться. Возможно, он чувствовал себя спортсменом на беговой дорожке, и соревновательный дух присутствовал в нем, а, может быть, он просто понюхал пейота, либо шутник по натуре.