Боль исчезла,
смытая странной прохладной волной.
Злость неизвестного «ловца Харонов»
сменилась искренним недоумением. Тишина.
Из обманчивых
теней справа выступила фигура, закутанная
в плащ с капюшоном. Похоже, человеческая...
«Харон?..» —
неуверенная мысль коснулась моего
измученного разума, оглушая своей мощью.
«Какого демона
вам от нас нужно?! — не выдержав, так же
мысленно рявкнула я. — И вообще Харон
— это мужское имя! Вы не в состоянии
отличить мужчину от женщины?!» Непонятное
оцепенение стало проходить. Малыш
приподнял голову и предупреждающе
зарычал на незнакомца в плаще. Тот
отмахнулся от моего демона, как от
незначительной помехи, и сэльфинг снова
замер каменной статуей.
«Кто ты, девочка?
И что делаешь ночью в здании Центрального
портала Академии? Ты из последнего
набора? Я не помню тебя...» — вопросы
безжалостно впивались в мозг, требуя
ответа. Я замерла, стараясь сдержать
крик боли, из прокушенной губы потянулась
струйка крови, а негостеприимный хозяин
данного места уже уверенно копался в
моих воспоминаниях. С бешеной скоростью
замелькали картины недавнего прошлого:
ужин с друзьями на берегу ЭрешʼТа,
понимающая улыбка Вортона, его встреча
с Тиль на крыше королевского дворца,
Трион, невозмутимо надевающий мне на
палец кольцо диалиi...
Я разъяренно взвыла и огромным усилием
воли вышвырнула непрошенного визитера
из собственной головы. Кто удивился
этому больше, я или он, понять было
сложно.
«Это невозможно...»
— неизвестный, остановившись в арке
огромного окна, сдернул с головы капюшон
плаща, уставившись на нас потрясенными
золотыми глазами. Лучи двух лун запутались
в темных волосах. Красиво, черт возьми!
И я бы с удовольствием полюбовалась
этой картиной, не мучай меня размышления
совсем иного толка. Но... похоже, убивать
или причинять нам иной вред никто пока
не собирался...
«А глаза — совсем
как у Тиль...» — равнодушно констатировала
я, проваливаясь в обморок. Тьма бережно
подхватила меня где-то на полпути к
полу...
Странный гул не
давал мне расслабиться. Не помню, когда
он начался... Чудненько... и где я сейчас
— тоже не помню... совсем «память девичья»
стала! Невольно стала прислушиваться,
пытаясь вычленить слова из общего
звукового фона.
«Тарнум, что
происходит?» — холодный повелительный
мужской голос.