Само падение мало запомнилось. Я
старался просто удержаться за что-нибудь, пока модуль трясло в
атмосфере. Потом толчок раскрытия почти бесполезного парашюта, и
удар о грунт следом за ним.
Зачем мы здесь? Просто Армада шла
мимо, и начальству стало интересна эта планетка, находившаяся
раньше в обитаемой зоне, до того как звезда прошла стадию красного
гиганта, спалив поверхность и сдув большую часть атмосферы и воду.
Вспышка сверхновой стала финалом той трагедии. Сейчас осталось
только ядро светила, сжавшееся в неимоверно долго остывающий белый
карлик.
Планета была меньше Земли, но больше
Марса, отчего имела силу тяготения только в три четверти привычной.
Следов жизни на планете не было, даже если сама жизнь в прошлом и
наличествовала. Эдак, полмиллиарда лет назад. Остатки углекислого
газа и азота застыли на ней бескрайними белыми полями.
Планету можно было бы использовать в
качестве резервной базы, если во время движения Армады возникнут
непредвиденные ситуации. Ледяной мирок не самый хороший подарок, но
лучше, чем не имеющие твёрдой поверхности газовые гиганты или
опалённые радиацией нейтронных звёзд астероиды – радиационный пояс
нейтронной звезды имеет такую мощность, что человек получит
смертельную дозу за сотые доли секунды.
Нам надо было всего-то запустить
несколько автономных модулей на поверхность и пару универсальных
спутников на орбиту. Рутинная работа под управлением бортового
вычислителя.
Не успели. И теперь ждали неминуемой
смерти, а та всё оттягивала момент своего прихода. Специальная
пена, тончайшие трубочки с которой пронизывали всю обшивку,
наконец-то загерметизировала трещины корпуса, но это лишь немного
отодвигало гибель.
Мысли возникали всё неохотней и
неохотней. Минули обещанные навигатором два часа. Да что там
говорить, минули все четыре.
Даже смерть устаёшь ждать.
Я поднялся и подошёл к иллюминатору.
Спёкшаяся, а затем замороженная пустошь – вот чем был этот мир.
Светло-серый песок и чёрное небо. Белый карлик света почти не
давал, сияя чуть ярче, чем луна в полнолуние в ясную погоду. и горя
на небе ярким светодиодом. Мрак немного разгонял его оранжевый
компаньон. Он как раз сейчас висел над горизонтом.
Словно для разнообразия пейзажа
примерно в четырёхстах метрах от нас был холм. А на нём лежало
нагромождение больших и немного оплавленных, как от сильного жара,
валунов. И на мой взгляд, от них тянуло ощущением неправильности. Я
не мог этого объяснить, но интуиция настойчиво требовала обратить
на них внимание. Они слово были лишними здесь. Чужими, как и
мы.