Блин, зачем я вообще думаю о
какой-то херне в положении на грани жизни и смерти? Хм... может
просто снять проститутку и избавиться с ее помощью от лишнего
напряжения? Чего париться-то... Ага, конечно. Фэнтезийного сифилиса
мне только не хватает.
Звук «дзиньк» выбивает меня из
размышлений. Похоже, всё это время я пялился на Иону и думал о
проститутках, сам того не замечая. Лениво перевожу взгляд на
дымящийся кинжал в ногах, снова на Иону. Ее грудь вздымается от
непонятного мне эмоционально возбуждения:
— Я знаю, о чем ты думаешь,
гад! Даже не рассчитывай! Никогда!
Нет, я думал не об этом.
Точнее, об этом, но... не об этом.
Развожу
руками:
— У тебя отвратительный
характер.
— Да стерва просто... — тихо
бубнит череп.
Иона резко разворачивается в
его сторону:
— Ты же ушел,
говнюк!
— Я не смог. Вспомнил, что я
просто череп.
— Свинья!
— Стерва...
— Свинья!
— Стерва...
— СВИНЬЯ!!!
Я уже просто стою и отреченно
перевожу взгляд с одного на другого. Семитысячный какой-то там бог
или демон пререкается с обиженной и ненавидящей весь свет
девчонкой. Разве это норма?
Пауза. Ионы дышит, как
загнанный мамонт. Бедолага аж вспотела. На лбу испарина.
— Мастер, — неожиданно
серьезно обращается ко мне Костя. — Предлагаю сделку.
С пофигистическим лицом
отзываюсь:
— Может, не надо?
— Вам понравится. Ставлю на
кон бесплатную возможность уменьшать размер черепа-катализатора до
размера ореха.
Мои глаза азартно загораются.
Это очень хорошая плюшка. Габариты черепа довольно неудобные. Особо
с ним не потаскаешься. А так можно сделать из него кольцо или
кулон. Да хоть под кожу вшить.
— Что взамен?
— Десять лет жизни.
— Много.
— Пять.
— Много.
— Пять.
— Все равно много!
— Всё равно пять!
Понятно.
— Пока несогласен. Что за
сделка?
— Девка.
Тишина.
Иона раздувает щеки, но пока
не придумывает, что наорать.
— Поясни, — требую
я.
— Кто первый ее соблазнит, тот
и выиграл. Достаточно поцелуя в губы. Ну, или в зубы в моем
случае.
У Ионы окончательно отказывает
челюсть. Она открывает рот не в силах его закрыть.
Наверное, я и сам выгляжу не
лучше...
Никогда не думал, что окажусь
в компании такой женщины. Нет, не женщины. Разъяренной фурии.
Адской бестии!
Костя ржет как
ненормальный, я лишь обреченно стою в уголке и, скрестив руки,
уворачиваюсь от летящих во все стороны книг, вонючих брызг
формальдегида и самого черепа. Иона носится по пещере, как
заведенная через одно место. Всё, что попадает в ее руки или под
ноги — отправляется в полет. Чаще всего этим «что-то» оказывается
Костя. Она матерится так, что я понимаю лишь малую часть всех этих
слов и только удивляюсь богатому бандитскому
лексикону.