— Это светлые… А темные?
— Дроу? Так они южнее живут, у моря. У них такого пиетета по отношению к Лесу нет. Хотя с этой расой тоже лучше не конфликтовать, мстительные они.
— Скажите, а Тирилон далеко? — задала я самый безопасный вопрос из вертевшихся в голове. Мысль о том, что для простой деревенской ведьмы Мирайа слишком хорошо разбирается в политике, эльфах и непонятных для меня Вероятностях, я решила отложить на потом.
— Верхом недели три. Пешком пять-шесть… опять же, как идти. — Ведьма задумчиво скосила на меня темно-зеленые глаза. — Ты сказала, что ехала на Мейтро — это что за зверь такой? Верховое животное вроде лошади или сильфа? Или — демона гарр'краши?
— Метро… — Я задумалась: как объяснить человеку из эпохи телеги и лука, что же это такое — метро? — Это транспорт такой общественный. Лошадей и других животных там нет, только что-то вроде телег для перевозки людей.
— Магия? — уточнила любопытная ведьма.
— Нет, технология. Магии у нас нет, только шарлатаны, — ответила я и вдруг подумала: а может, и настоящие маги есть, только они не светятся?
Сказала вслух и в ответ на изумленный взгляд пояснила:
— Ну, скрываются. У нас всех, кого в магии подозревали, еще пару-тройку столетий назад на кострах жгли. Жуткое времечко, Средневековье…
В отличие от многих «романтиков», я вовсе не идеализировала Средние века, не мечтала попасть во времена короля Артура или Венецию эпохи Возрождения… Хотя этот вариант можно было бы обсудить. Ладно, вернемся к нашим баранам.
— Мирайа, что вы мне посоветуете?
— Купить лошадь и отправиться в Тирилон с караваном — одна пропадешь.
— Хмм… Знаете, я как-то не уверена, что наши деревянные рубли или зеленые баксы будут у вас что-нибудь стоить, — с сомнением протянула я.
— В вашем мире деревянные деньги? — недоверчиво уточнила ведьма.
— Почти, — хихикнула я. — Бумажные! Ну, еще мелочь — медь и никель, кажется.
— Вот что, дочка, — поднялась ведьма, — сначала ты умоешься, покушаешь, а потом и думать будем, что дальше делать.
Я согласно кивнула и, слегка покачиваясь, побрела искать туалет сортирного типа, а также место для умывания.
Вытирая лицо полотенцем из тонкого сероватого льна, я бросила взгляд в мутноватое зеркало из пластины светлого металла, прибитой над умывальником. Оттуда на меня смотрела девчонка лет восемнадцати-девятнадцати — я по-прежнему выглядела моложе своих двадцати четырех, с длинными темно-русыми волосами, серо-зелеными глазами, меняющими оттенки цвета по настроению, и невеселой улыбкой на губах. Я была из тех счастливых женщин, кто может быть и красавицей, и обычной симпатичной девчонкой по своему желанию. Желание выглядеть ослепительно появлялось у меня крайне редко, поэтому я почти не красилась и одевалась в джинсы и кроссовки, а волосы стягивала в простой хвост или заплетала в косу. На мне и сейчас были мои любимые «левайсы» и черные «рибки».