Я быстро вбежала в дом, закрыв за собой дверь.
Старик сидел ко мне спиной. Прямой спиной с мохнатым седым гребнем, как гривой. Что-то ножом резал на столе.
Две сумки, что принесли нам оборотни, были раскрыты. Лежало на кровати полотно ткани чёрного цвета. Стояли на столе баночки с солью и специями. В чугуне у моего самца каша сварена, на плоской дощечке стопкой лепёшки с мёдом лежали.
Ещё старче успел все ножи и топор наточить и нарубить дровишек дня на два.
Сидел, резал кусок подаренной нам кожи. Я положила мясо у печи и заворожённо смотрела, как Нил работает. Он взял в пальцы иглу и сшивал лоскуты кожи.
Делал обувь.
На столе рядом с его руками уже лежал один чудесный тапочек. Или полуботинок на шнуровке. Аккуратный и очень красивый. На узком носке красовалась выбитая снежинка.
«Не ведись! Он больной на голову», — прозвучало в моей голове. Но как-то отдалённо. Потому что почти незнакомый мужчина шил обувь для меня.
— В общем, так, Нил, ещё раз с цепью ко мне сунешься — больше никогда не увидишь, — решила я выступить.
— А с х*ем соваться можно? — хмыкнул оборотень и поднял на меня тёплые янтарные глаза.
— Дурак, — хихикнула я. — Только с ним.
Нил усмехнулся и подтолкнул мне мягкий ботинок.
— Примерь, — очень тихо сказал он.
Я всё это время ждала, когда он обозначит принадлежность обуви ко мне. Вот теперь имела право думать, что это мои боты.
Тут же села на пень и примерила ботиночек. Невероятное ощущение мягкости и тепла. Ступню, щиколотку как обвило нежностью. По размеру. Кожа хорошей выделки и мастер ничего.
— С меня ночь любви. — С улыбкой посмотрела на него.
А у него такой вид похотливый, злой, заинтересованный и задумчивый.
Одновременно!
Странный он.
Жалко его вдруг стало. Вот сидит Нил со мной рядом, а я чувствую, что не владею им. И кажется, что он глубоко одинокий волк.
Не полюбит. Никогда? Так и останусь предательницей и чужой?
Я горько усмехнулась и вернула тапок на стол.
— Ткань на одежду пустить можно? — попыталась отвлечь себя от унылых мыслей.
— Ты хозяйка, мне одной юбки хватит, — ответил он.
Я подошла к кровати и потрогала ткань. Грубая очень. Не буду ничего шить…
Он поднялся на ноги. Встал за моей спиной.
Укрыло его запахом, тёплой волной, что исходила от колдуна.
— Угодил с черевичками? — спросил он прямо мне в волосы. — Вставай на четвереньки.