Больше Нил не обращал на меня внимания. Он колдовал. Горели янтарём на солнце его глаза. Он нашёптывал Дрёме свои колдовские слова.
Баюн запел настоящую колыбельную! Да так красиво и нежно, что я на время замерла.
— Обязательно по дому в этот час. Тихо, тихо ходит Дрёма возле нас…
От слов Баюна тянуло в сон. Специалист убаюкать.
Они справились с Дрёмой. Он стал терять облик зверя, медленно оборачиваясь в парня.
Слетел чёрный мех, уменьшился размер тела. И Нил тоже вместе с ним перекинулся. Но оставались у моего мужа хвост и гребень. И когти навсегда с ним.
— У тебя есть истинная, — продолжал коварно уговаривать Нил. — Она сейчас с другим. Другой самец имеет твою женщину. Ты знаешь это! Гоша! Ты знаешь, что Лу была женой твоего брата. Они умерли, нужно жить дальше. Твоя самка у Догоды!
— Моя Лу! — Георгий прижимал к себе тело мёртвой волчицы и рыдал, как ребёнок.
Он кричал навзрыд, оплакивая любимую.
Хоть у кого-то любовь была.
Я, поникнув, стороной обошла эту компанию, улавливая чутким слухом, как Нил включает всё своё красноречие, чтобы уломать мальчишку не тосковать.
Мог бы не стараться!
Раз Гоша человеком обернулся, не сильно-то и скучал по своей Лу.
Тот, кто сильно любит истинную, оборачивается зверем и теряет человеческий облик. Бегает волком, пока не встретит подходящую по запаху пару.
А здесь — сопли, слёзы, страдашки.
«Тьфу!» — раздалось в моей голове.
Я сплюнула на землю.
«И ты будешь такое отношение к себе терпеть? Ты — Вечная! Ты будешь терпеть дальше своего урода?»
«Он и твой урод тоже», — нехотя ответила я.
Меня догнал Данил Баюн и приобнял за плечи. Мы шли в сторону ручья, где наверняка есть лодка или катер.
— Дрёма нам нужен. Рано было убивать его девку, — шепнул на ухо Баюн, пытаясь усыпить бдительность.
Только со мной такие вещи не проходят.
Я остановилась, посмотрев ему в глаза.
А там! Небо ясное, озера бездонные.
Повезло арфистке. Красивый, весёлый. Ещё и котик.
Сор из избы выносить не хотелось, но Данил был мужиком догадливым и понятливым.
— Нил часто такой, — виновато говорил он, поправляя свою юбку.
Молодец. Он — настоящий бета своего альфы. И оборотней уложил, и жену вожака усладить пытался.
— Напряжённый момент, — продолжал напевать Баюн, стараясь изо всех сил усыпить мою обиду и бдительность заодно. — Он сейчас очень занят.