Вечер тихий и морозный, снег непрерывно валит, засыпая деревья и тротуары мерцающим белым серебром. Мир садится вперёд и снимает заснеженную шапку. Закуривает. Мы молчим, двигаясь между высотками. Я легко отхожу и забываю о нашей стычке, и только собираюсь открыть рот, чтобы спросить Мира о чем-нибудь, он произносит:
– Она не любит тебя. Делает все по указке своей мамаши. Тебе придётся угождать Римме Сергеевне всю жизнь, проглатывать ее унижения и контроль, и не дай бог...
Я крепче сжимаю руль, едва сдерживая подступающий гнев. Он кипятит кровь, заставляя сердце биться чаще. Я хочу заткнуть Миру рот, заставить пожалеть о непрошенных словах. Засранец нагло косится на меня, пользуясь тем, что я управляю машиной.
– Ты же обещал молчать, придурок? – прерываю его словесный понос злобным шипением. Я прибавляю скорость и резко сворачиваю с пути, ныряя в арку между двумя сталинскими пятиэтажками по улице Федосеева. Не позволю, черт возьми! Никому не позволю помыкать мной и указывать, что делать! Пульс бешено стучит в перепонках, когда я на секунду отвлекаюсь от дороги, чтобы посмотреть на Мира. Мне хочется открыть дверь и вытолкать парня из машины! Наглое выражение его лица стирается в одно мгновение...
Поддержите историю звёздочками и комментариями))) От читательского интереса зависит частота прод)
3. Глава 3
– Рябина-а-а-а-а! – подскакивает он с места, хватаясь за руль. Я бью по тормозам, чувствуя, как капот старины Бэна ударяется обо что-то мягкое и легкое. Страшное предчувствие леденящим холодом пробегается по спине: я сбил человека. От резкого торможения машину несёт, шины старины Бэна протяжно визжат, безрезультатно цепляясь за гладкую, как каток, поверхность дороги.
– Отвали! – кричу я, остервенело сбрасывая руки Мира, намертво вцепившиеся в руль.
Давлю на газ и разворачиваю руль вправо, краем глаза замечая засыпанный снегом газон под окнами пятиэтажки. Машина вертится вокруг своей оси один раз и грузно оседает на палисаднике. Низкий металлический заборчик скрипит, сгибаясь под тяжестью старины Бэна.
Мы с Миром синхронно выскакиваем из машины. Площадка перед въездом в арку освещается двумя уличными фонарями. Их тусклый светло-желтый свет отражается от заледеневшей, накатанной поверхности дороги. Мир опасливо озирается по сторонам – вокруг ни души. В ночном морозном воздухе хаотично кружатся снежинки, где-то за поворотом слышатся стук колёс проезжающего трамвая и шорох шин автобуса, людские голоса. Мы словно отрезаны от окружающей действительности длинными стенами арки.