В лагере начинается более подробная разборка всего, что
произошло во время сражения. Солдаты проверяют свои доспехи и
оружие, отмываются от крови, зашлифовывают заусеницы, чистят
арбалетные болты, тщательно осматривают их. Кровь оставлять нельзя
– загниёт, станет вонять, и лишний источник инфекции. Кое-как
организую помывку личного состава. Заметил, что уцелевшие фиорийцы
стараются переместиться поближе к нашему расположению, и также
занялись в первую очередь вооружением и оказанием помощи раненым.
Отдельно сносят убитых. Подавляющее большинство – простые воины.
Лордов мало, но они тоже есть. Эх, теперь их подчинённым надо
искать себе нового начальника…
Как в воду глядел. К вечеру такие оставшиеся без командиров
отряды, а иногда и одиночки подходят к кольцу возов, окружающих
наши палатки, и просятся переговорить со мной. На предмет
вступления в ряды гвардии Парды. Только вот куда их брать? Доспехов
на них не напасёшься, хотя имеется соответствующее наличествующему
личному составу количество запасных в обозе, нормального оружия
тоже нет. Да и подготовка у них… ниже среднего. Но и бросать своих,
как говорится, земляков тоже некрасиво. Поэтому предлагаю всем, кто
собрался, подумать до утра, потому что я просто не смогу
гарантировать им жизнь. И причин этому много… Хотя можно послать
письмо через сеть факторий сьере Ушура, которых полно в Рёко, но
пока дойдёт, пока привезут, и, как я уже отметил раньше, новички
просто не смогут драться в этих латах. И подготовки у людей
никакой. Абсолютно. В первом же бою запутаются в ногах, завалят
стенку, запаникуют. Нельзя их ставить в строй. Ни в коем случае
нельзя! Максимум – использовать в качестве обозников или кашеваров,
шорников, сапожников, сборщиков оружия после боя. И то, точно знаю,
добрую половину придётся перевешать самому, прежде чем они поймут,
что такое настоящая дисциплина…
Те, кто слушает меня, мрачнеют. Они и сами понимают, что на них
в моём отряде нет ни провианта, ни вооружения, но в любом человеке
есть крохотная надежда на лучшее. А сейчас она умерла. Граф не
хочет брать их. Тогда куда податься? Кому из лордов, пришедших в
поход, отдать свой меч? В темноте я прохожу мимо групп усталых,
угрюмо молчащих людей, сбившихся в кружки и сидящих возле возов.
Они ждут утра. И моего окончательного решения. А я направляюсь в
шатёр к дель Сауру. Что за разговор имеется у герцога? Ставка
главкома фиорийских сил ярко, относительно конечно, обозначена
высокими кострами и факелами. Слышны пьяные выкрики, песни, кое-где
даже раздаётся женский визг. Победители празднуют. Ясен пень. Но,
против ожидания, наш герцог абсолютно трезв, как и два десятка
феодалов, находящихся в шатре и напряжённо молчащих. Все сидят,
нахохлившись, на сундуках, в середине – стол с грубой картой
окрестных земель.