Заунывным голосом ректор произносил имена, а Александр
напрягался всё больше и больше, предчувствуя неприятности пятой
точкой…
— И, наконец, группа второго курса, куратор ас Архим. В
связи с болезнью уважаемого профессора, вести занятия в группе
будет…
…Это всё. Песец… Полный песец… Саури между тем удивлённо
взглянул на листок, лежащий перед ним, затем пробежал глазами текст
ещё раз. Открыл было рот, чтобы огласить имя несчастного, но просто
беззвучно хлопнул несколько раз ртом, так и не произнеся ни слова.
Его шатнуло. Потом старик начал опускаться на глину сцены. Что за…
Выскочило ещё несколько педагогов, торопливо подхватили старика,
понесли. Женская фигура отделилась от них, подобрала листок,
скользнула глазами по листку, потом наклонилась к микрофону. Сашка
стиснул кулаки:
— Вести учебную программу у учащихся группы профессора ас
Архима некому. Поэтому все учащиеся станут заниматься
самоподготовкой. Желающие могут сдать экзамены за курс
экстерном.
— Ф — фу!
На его облегчённый вздох оглянулись все, стоящие рядом. Сзади
послышался чей-то шёпот:
— Ты серьёзно рассчитывал, что вести лекции поручат тебе,
человек?!
Повернул лениво голову, с удивлением отметив, что стоящие рядом
девушки торопливо расступаются.
— Ты кто?
Перед ним стояла незнакомая саури. Тоже закутанная в тряпки и
покрывала до последней стадии, с уже знакомыми пятнами синевы
лихорадки на щеках, с чуть впалыми щеками. Но… То ли он уже привык
жить среди ушастых, то ли что-то другое… Саури чуть приподняла
голову, принимая горделивую позу:
— Сайя ар Джарро, бледнокожий урод.
— Даже так?
Давно он не ощущал такой угрозы в голосе. Пренебрежительно
усмехнулся. Даже нагло.
— Высокая ар Джарро, да будет вам известно, что я готов
хоть сейчас сдать экзамен за весь курс Чемье по следующим
направлениям: экономике, социологии, торговле, рекламе, и даже по
психологии. Просто моё пребывание в стенах университета — приказ
моего, хм, Вождя. Второе, Высокая, для меня имя вашего Клана ас
Мирри не значит ничего. И оскорблять меня значит только одно —
подписать смертный приговор своему Клану.
— Громкие слова, урод.
Она скривилась, сделав какой-то непонятный жест.
— Она тебя оскорбила, Аалейк.
Зашептал кто-то сзади из своих. Ого! Уже своих!
— Сильно? Оскорбила?
— Ты даже не знаешь наших законов, ничтожество?!