За дверью послышались шаги, голоса, и я поспешила стянуть с кровати
тонкое одеяло. Внезапно ослабевшим рукам даже оно показалось тяжеленным. Только
и успела прикрыть тушку, как дверь распахнулась.
– Девочка моя! – всплеснула руками стройная милая дама в пышном длинном
платье.
Середина-конец девятнадцатого века, не позднее, оценила я наряд. Что
даём? «Анну Каренину» или «Женитьбу Бальзаминова»? Потому что, судя по одежде
столпившегося у двери народа, очутилась я не где-нибудь, а в театре. Ой,
надеюсь, не на сцене же… Я обернулась, но обнаружила позади себя глухую стену,
тем и успокоилась.
– Отвернитесь! Всем выйти! – скомандовала дама, заметив мои метания.
– Мариса, да помоги ты уже, не стой столбом!
Девица, выбежавшая отсюда с криками пять минут назад, теперь была
подозрительно спокойна и только восторженно улыбалась, хлопая глазами. Тем не
менее она ловко подхватила меня на руки и бережно опустила обратно на кровать, разгладив
одеяло.
Милая дама в волнении присела на краешек, осторожно взяла меня за
руку.
– Девочка моя… вернулась… услышала Сагарта Милостивая…
Больше она ничего сказать не успела, потому что из её умело подведённых
глаз хлынул поток слёз. Спустя несколько секунд и крепкая девица Мариса вторила
ей вполне искренним рёвом, всхлипывая и шмыгая носом.
От растерянности я и сама чуть не захлюпала – и было от чего! Лежу
голая, в незнакомом месте, а вокруг разыгрывается какой-то спектакль, к
которому мне не дали прочитать роль. Или это такое шоу? Делают же так, что
человек попадает в пикантную ситуацию, как-то выкручивается, а ему потом – оп!
Вас снимала скрытая камера…
– Милые дамы, – начала я осторожно. – А вы не соблаговолите
объяснить…
Голос мой тоже ослабел и казался чужим, но и этого писка хватило,
чтобы прервать наводнение.
– Дитя моё, – всё повторяла дама, не отрывая от меня нежного
взгляда, словно никак не могла насмотреться. – Вернулась… Как я ждала… Верила,
что настанет этот чудесный день…
Играла она очень убедительно, но немного перегибала, как мне
показалось. Ну, хотя бы без патетического заламывания рук обошлось. О,
вспомнила!.. «Слава богу, ты пришёл!» – кажется, так эта передача называлась. Ладно,
подыграем.
– Эхения, доченька…
– Ну, какая ещё Евгения, маменька, раз мы родные люди, – улыбнулась
я. – Можно просто Женя.