Проведя в борьбе со снегом, который шёл каждую ночь, около
недели, я подумал, что надо бы озаботиться о пополнении продуктовых
запасов, и отвёл один день для рыбалки.
Лёд на реке встал крепко. Проверив у береговой кромки его
толщину, и убедившись, что она точно не менее десяти сантиметров,
я, взяв лопату, копья, «удочку» и приманку, пошёл на рыбалку.
Расчистив снег на «прикормленном» месте в лагуне, я увидел
«пасущиеся» стайки мелких рыбёшек. Крупной рыбы видно не было.
Расчистив замёрзшую лагуну до самой реки, я увидел и крупную
рыбу, стоящую на водостоке ближе к речному течению.
- Понятно, - рыкнул я. – Рыба тут есть.
На входе в лагуну глубина была меньше полуметра, и я решил
«задолбиться» здесь. Раздолбив своим большим копьём приличную лунку
и забросив несколько комьев глины, перемешанных с мелко нарезанным
подпорченным мясом, я стал ждать.
Рыба, распуганная долблением льда, к приманке не приходила, и я
решил пройтись по расчищенному от снега льду лагуны. Каково же было
моё удивление, когда на «прикормленном месте» я обнаружил три
крупные рыбьих особи, мирно кормящиеся в водорослях.
Я решил «задолбиться» и здесь. Распугав рыбу и пробив лунку
диаметром около полуметра, я пошёл дальше по лагуне, и снова увидел
ту же «троицу». Вспугнув их топаньем ног, и пройдя по направлению
их бегства, я вернулся к первой лунке. Беглецы были там.
Аккуратно и осторожно подкравшись к лунке я поднял копьё и со
всей силы ударил им чуть выше рыбины, учитывая угол преломления.
Копьё вонзилось точно в спину добычи и пригвоздило её ко дну.
- Рыба! – Закричал я.
- Рыба! – Застонал от восторга Урф.
Рыба билась, прижатая копьём, пробившим её на сквозь. Я взял
«удочку», и накинул верёвочную петлю, сплетённую из скрученных
полосок рыбьей шкуры ей на голову за передние лапы-плавники,
которыми она сучила не переставая. Через минуту большая рыбина
лежала на льду.
Ходя по реке и топая ногами, я сгонял рыбу к моей лунке и бил
её. После второй, добытой мной рыбины, я отключил себя и позволил
«порыбачить» Урфу, у которого, надо сознаться, рыбалка получилась
даже лучше моей. Он делал всё гораздо быстрее. Движения у него были
чётче и экономичнее.
После каждой добытой рыбины он вскидывал руки вверх и
кричал:
- Рыба! Урф!
Съев половину одной, самой маленькой рыбины, я подвесил
остальные девять штук на деревья, чтобы они вымерзлись. Хотелось
строганины.