– Ярослав, – окликнул я
Алколита, собравшегося было бежать следом за стражником дальше к
порту, – иди сюда. И ты, Артем, остановись. Там нам делать
нечего.
– Как так?! – возмутился
Ассасин. – Там же пожар!
– Ведра найдется кому носить и
без нас, – холодно парировал я, глядя на разворачивающееся
внизу действо. – А гидромантией никто из здесь присутствующих
не владеет. Да и толку с нее, вон, глянь, местные маги воды из
шкуры вон лезут, но тушить все просто не успевают. Пока они в одном
месте появятся, огонь в пяти новых гореть начинает. Нужен
дождь.
– На небе ни облачка, –
возразил мне Ярослав, окинув взором небесную синеву. – Как его
вызвать с ясного неба-то? Будь это возможно, городские волшебники
уже наверняка сделали бы это.
– Я скажу тебе всего одно
слово, – сказал я Алколиту, усаживаясь на краю обрыва в позу
лотоса и готовясь начать медитацию, в которой использование
сверхъестественных способностей давалось легче всего. – Пар.
Если у нас нет туч, то нужно их сделать. А потом окружить барьерами
влажного воздуха еще не тронутые пламенем постройки и дождаться,
пока все выгорит.
– Ты полагаешь, у нас
получится? – с сомнением произнес Ярослав, но тем не менее
устроился рядом. – Хм… до этого костра далековато…
– До облака, которое мы опустили
на дорогу, было еще дальше, – не согласился с ним я. –
Так что давай, начинаем уговаривать ветры смести нужный нам воздух
в одну кучу. Только не следует сразу отпускать его к постройкам, а
то ничего не добьемся, только людей ошпарим, сначала надо дать пару
остыть. Артем, сделай так, чтобы нам никто не мешал. Если
концентрация нарушится, то всю работу придется начинать заново.
– Постараюсь, – согласно
кивнул Ассасин, с сожалением взглянув на полыхающее в гавани пламя.
Уверен, сейчас ему хотелось быть там, самому спасать людей, а не
быть сторожем двух магов-недоучек, собирающихся глубоко уйти в
себя. Но думать головой, а не мускулами, мой друг умел, что бы про
него ни говорил я сам в минуты волнения.
Затянув монотонный стих-заклинание,
которому Ярослава научила соблазненная им ведьмочка, мы своей волей
стали сгонять рассеянные в воздухе струйки пара в единый массив.
Получалось тяжело, испарившаяся под воздействием огня вода
оказалась куда более трудоемким материалом, чем спокойное и
аморфное облако, основная сложность при обращении с которым
заключалась в его исполинских размерах.