Я сделал вид, что задумался над словами Евсевия, на самом же
деле все мои мысли были о том, как вывести его на чистую воду. Пока
дядя говорил слишком туманными фразами, никакой конкретики. Мне уже
стало очевидно, что он прямо или косвенно сотрудничает с Птолемеев,
но чёткие доказательства его вины пока отсутствовали.
– Ну раз так... – произнёс я, – пусть Мономахи сами разбираются
с той кашей, которую заварили. А нашей дружине вообще не стоит
вступать за них.
– Как знать. Может быть, это и есть наилучший путь.
– Погоди... Но тогда ведь Птолемеи могут захватить власть в ВКП?
Разве это правильно? Правителя должны избрать все кланы. Ведь таков
закон.
– Настаёт время перемен. Давно пришла пора пересмотреть наши
взгляды на то, что правильно, а что нет. Хаос ведёт к разрухе.
Власть должен получить тот, кто наведёт порядок.
Взгляды Евсевия мне были понятны. Он – человек военный, я –
тоже. Нас приучили к субординации, к подчинению. Когда живёшь этим
долгое время, всё, что иначе, начинает казаться неправильным. Так и
хочется натянуть те порядки, к которым привык, на весь окружающий
мир. Но в данном случае я не мог согласиться с его риторикой, ибо
Птолемеи были чужими, а чужаки несут только смерть и беды. К тому
же я слишком хорошо знал, какими они работают методами. Я сам
несколько раз чуть было не стал жертвой их «порядка».
– Так значит, ты уже решил что делать? – продолжал я гнуть свою
линию, пытаясь добиться конкретики.
– Знаешь, Костя, – Евсевий поднялся со стула. – Давай поговорим
об этом в другой раз. Когда поспокойнее станет. А пока иди домой и
ни о чём не волнуйся. Обещаю, всё будет хорошо.
У Евсевия было ещё много дел, и он больше не намеревался со мной
болтать. Пришлось уйти. Его слов мне показалось недостаточно, чтобы
обвинить в чём-то существенном, но по крайней мере, теперь у нас
была запись.
Из кантона я поехал домой к Андрею. У него в квартире имелась
отдельная комната, уставленная аппаратурой. Там было всё, что нужно
для агентурной работы.
Мы уселись за стол в углу. Рядом стоял магнитофон, который
крутил плёнку с записью нашего с Евсевием разговора, копируя его на
вторую кассету.
– Что думаешь по поводу всего этого? – спросил я.
Андрей неопределённо повертел рукой:
– С одной стороны, никакой конкретики...
– Евсевий не дурак, понятное дело.