Десятник наш был особенно встревожен, пусть он и не показывал
виду. Я заметил это по его фибральной сети, которая постоянно
находилась в напряжении.
– Расслабься, – посоветовал я, – иначе фибры подведут и в самый
ответственный момент. Если что-то случится, сеть сработает
инстинктивно, но если все силы потратишь в пустую, то потом не
будет никакой защиты.
Я говорил самые обычные вещи, которым учили в начальных классах
гимназии. Но на деле не все это помнили и не все практиковали.
Фибральная сеть под влиянием адреналина или гормона страха
укреплялась автоматически, и если не уметь расслабляться, состояние
стресса могло вытянуть все силы, особенно если их и так
немного.
– Да, знаю, – ответил десятник отрывисто, будто раздражённо. – У
меня всё нормально.
– Как знаешь. Но если подстрелят, не жалуйся, – хмыкнул я.
Поблизости снова грохнуло, с потолка посыпалась штукатурка. Все
вздрогнули, пригнулись. Я же подтянул к себе нитями кружку с
остывшим чаем.
– Да ты, Константин, спокоен как слон! – восхитился Антип.
– Самоконтроль, – приврал я. – Сила даёт спокойствие.
У десятника на поясе в чехле висел массивный кирпич с антенной и
гарнитурой – радиостанция. По ней он время от времени связывался со
старшим. Вот и сейчас его вызвали. Перекинувшись парой слов с
командованием, десятник обратился.
– Всем приготовиться, – его сеть стала ещё темнее, а голос,
казалось, вздрогнул. – Скоро начинаем. Идите сюда все, будем
планировать.
Он расстелил на полу изрядно потрёпанную карту.
Во дворах позади загудела мотором «Пантера» – тот самый
броневик, который напоминал Кадиллак Коммандо. Наша бронетехника
подтягивалась к линии соприкосновения. Во дворе послышались шаги –
подошло ещё одно подразделение. Это оказалась женская десятка из
дружины Солунских. Командовала ими крепкая широколицая дама лет
тридцати. Одна из дружинниц, вооружённая снайперской винтовкой,
поднялась на второй этаж, сменив нашего наблюдателя.
Десятник поставил задачу. Нам требовалось под прикрытием
прибывшей десятки двумя группами добраться до зданий напротив,
забросать противника гранатами и занять их позиции. Я с отрядом из
четырёх человек, в которую входил гранатомётчик, должен был зайти в
узкий проход между домами неподалёку и попытаться ударить с
фланга.
По сути, на меня возложили главную роль, но я был и не против.
Если мне в одиночку удалось обратить в бегство целый отряд на двух
броневиках, то могло что-то подобное получиться и сейчас. Остальные
дружинники были не очень сильными – пятая-седьмая ступень.
Единичные пули или осколки выдержат, но о прямом попадании
артиллерийского снаряда, кумулятивной струи или даже усиленной пули
с сердечником из медэуса и говорить нечего. Моя же защита имела
значительно большую прочность.