- Отчего же? - хмыкнула Алиска, - к ним каждую ночь приходят женщины клана маммутов и совокупляются с теми, кто изъявит на то желание. А работать днём им само небо прописало. Пусть пашут.
- А почему тогда наших женщин также: того-сего ночью и иди паши днём?
- И здесь есть объяснение: женщина хрупка, чтобы выносить здорового ребёнка её нужно оберегать. А как только она станет непригодна к деторождению, вот тогда её и спишут. Бабушек ваших и стариков, после угасания дара Ассаны, убьют. Они не смогут работать, как сейчас. А лишние рты напрягают маммутов сверх всякой меры.
Я стояла и анализировала новую информацию. Капелька пота ледяной стрелой пробежала вниз по позвоночнику от осознания того, в какую опу мы попали.
- Алиса, а те женщины, что находятся в соседних с нашей комнатах? Они исчерпавшие себя иномирянки?
Девушка тихо рассмеялась и покачала головой:
- Притяжение других разумных происходит настолько редко, что многие кланы даже хроники об этом не ведут. Мой прапра и его группа были последними по эту сторону земли на памяти Золотых птиц. Те женщины, о которых ты спрашиваешь, местные, проданные своими родными, или совершившие преступление, после чего их забрали в рабство. Они и сгинут в этом же статусе.
Мы помолчали немного. Я переваривала. Алиска внимательно на меня смотрела.
- У вас жуткий, отсталый мир, - наконец, выдала я, - нет способа отправиться назад? На нашу родную Землю?
- Нет, - мотнула головой собеседница, - точнее - не знаю. О таком даже в песнях бродячих менестрелей не говориться. Итак, с собой ты можешь взять только десять человек.
- Погоди! - подняла я ладонь в останавливающем жесте, - как десять? Я хочу забрать всех, кто захочет!
- Нет. Уместить мы сможем только десять.
- Нет. Я никого из своих не оставлю, - покачала я головой, присаживаясь на грубо сколоченную табуретку.
- Им ничего не грозит, тем, кто останется, - фыркнула Алиска в ответ, - пойми, опасность угрожает только тебе одной. Тебе предложат выйти замуж за Ароко, и, если откажешься, то тебя убьют. Ты сильная Видика: и либо будешь с мамутами, либо ни с кем. Остальных никто убивать не будет, насиловать или издеваться тоже не станут. Разве что старики пострадают.