В понедельник утром я заранее пришла в клинику, взяла счет и быстро его оплатила. Все время боялась, что деньги со счета исчезнут. Потом помчалась к папе в больницу. Его быстро выписали, и на такси мы приехали в новую клинику, в которой ему предстояло сдать анализы и пройти необходимые процедуры и обследования.
Выйдя из клиники, я облегченно выдыхаю. Не все сразу, но теперь хоть что-то хорошее. Теперь есть надежда, что с отцом все будет хорошо. И лучше не думать какой ценой. Теперь, когда я увидела надежду в глазах родителей, не имею права струсить и повернуть назад. Я должна сделать все возможное, чтобы понравиться своему клиенту. Теперь я не могу себе позволить взбрыкнуть, высказать недовольство или не подчиниться.
Я просто не смогу простить себе того, что не сделала все, что в моих силах, чтобы помочь отцу выжить. А еще, у меня от страха подрагивают колени, когда я начинаю в красках представлять себе, что со мной могут сделать. А у меня даже нет на руках второго бланка договора, да и имени заказчика я не знаю. Гоню прочь эти мысли, стараюсь сосредоточиться на хорошем.
Думая о своем, прохожу мимо любимой кондитерской. С тоской заглядываю в панорамное окно заведения. До жути хочется мороженого, того самого, любимого, с ликером. Но я одергиваю себя, думая о том, что отцу деньги нужнее. Да, до следующего платежа в клинике мне по договору должна прийти еще одна оплата. И деньги на счету еще остались. Но, а вдруг, отцу срочно понадобятся еще какие-то лекарства? Грустно вздыхаю и иду домой.
Утром меня будит звонок мобильного. На дисплее телефона высвечивается знакомый уже номер.
- Елена Алексеевна, будьте готовы сегодня вечером. За вами заедут в восемь. - Слышу в трубке голос Андрея.
- Хорошо, - отвечаю уверенно. Но куда там! Уверенностью во мне и не пахнет.
Ну, вот и все. Пришло время платить по счетам.
Время тянется мучительно медленно, отмеряя каждый час до моего падения. С утра я стараюсь загрузить себя работой, переделав недельную норму, лишь бы только не думать о том, что ждет меня вечером. А когда я вспоминаю об этом, то сразу представляю себе толстого лысого мужичка, которому бесплатно никто не даст. Мне непонятна вся эта секретность. Я ведь и так подписала соглашение о неразглашении, все равно ведь никому ничего не могу рассказать.