Я посмотрела на Лейли, с трудом проглотила всё, что могла бы сказать по теме, прокашлялась и сказала:
– Он... умный.
– Да, – с долей облегчения улыбнулась подруга, глубоко вдохнула, как будто собиралась ещё что-то сказать, но не решилась и промолчала. Нужно было спасать хрупкий мостик доверительной беседы, я толкнула её локтем:
– Он по тебе вздыхает с начала первого курса, неужели ты наконец-то оценила?
– Нет, – засмущалась подруга.
– Да, – шёпотом протянула я, она тихо рассмеялась и пихнула меня плечом:
– Дурочка, хватит!
– Да! – я опять её толкнула и захихикала, – Лейли, ну ты даёшь! Чем он тебя пронял? Ты же его отшивала весь прошлый год, чуть ли не раз в неделю.
Она смутилась ещё больше, стала изучать другой фонтан, помолчала, помялась и наконец призналась:
– Он таскал мне цветы по понедельникам, даже зимой, на третий этаж по балконам. Пока я не узнала, что это он, и не сказала перестать это делать.
– И он перестал? – я округлила глаза, про цветы от тайного поклонника я знала, все знали, но что этот тайный поклонник – наш ботан, Лейли держала в секрете. Я бы не смогла такое утаить, из меня вечно любая новость фонтанирует, а уж такую я не удержала бы в себе и минуты.
– Перестал. Я думала, на этом всё кончится, но... – она замялась, окончательно смутилась и замолчала, стала рассматривать статую перед храмом Просвещения, статуя как на зло была в очках, Лейли отвернулась от неё и посмотрела на меня, я сделала серьёзное лицо и поправила воображаемые очки. Подруга рассмеялась и покраснела так, как эльфы не умеют, прижала ладони к щекам, вздохнула: – У него в конспекте мой портрет. И когда он понял, что я увидела, то не стал отмазываться, и вообще ничего не стал говорить, как будто здесь нет ничего такого. И я... не знаю, как на это реагировать.
– Он тебе нравится? – я пыталась улыбаться, хотя мысленно вопила: «Скажи ''нет'', немедленно!» и надеялась, что подругу всего-навсего гложет чувство вины за его неразделённую любовь. Потому что сложно представить более странную пару – моя статная умница-красавица Лейли, вся такая оливково-малахитовая, и этот сутулый нескладный рыжий очкарик, вечно всё роняющий, лохматый и картавый.
Лейли посмотрела на моё лицо и успокаивающе улыбнулась:
– Нет, расслабься. – Я выдохнула, хотя и постаралась сделать это незаметно. Лейли иронично повела бровями: – Ты представляешь лицо моего папы, если я приведу домой полугнома?