Кусочек булочки вместе с остатками
чая отправились на землю, а закашлявшегося начальника стражи мне
пришлось похлопать по спине.
— Все в порядке, синьор Бембо? — с
заботой поинтересовался я у него.
— Да, спасибо, синьор Витале, — он
испуганно покосился на мэтра Роше, — мне просто почему-то
расхотелось идти на праздник.
— А придется, по долгу службы, —
улыбнулся я ему, — надеюсь, хоть это остановит казнокрадов, иначе
мне придется вспоминать что-то еще из своих поездок.
— О, синьор Витале, — оживился
старик, — вы обещали мне рассказать об Индии, — говорили, что те
тоже хорошие придумщики, как и китайцы.
— И правда, — кивнул я, — тем более у
нас еще есть время.
Я стал ему рассказывать, какие пытки
придумали азиаты и индусы, а он кивал, восхищался и хватил их
выдумку. Правда, глава стражи уже спустя пять минут почему-то
позеленел и попросился на свежий воздух.
— Слабая нынче молодежь, — покачал
головой старик, когда мы остались одни, — знают только дыбу,
прижигание огнем или утопление, ну никакой фантазии. Не то, что
было в мое время.
— И не говорите, синьор Роше, что за
скудность мыслей, — с тяжелым вздохом я вынужден был с ним
согласиться, — представляете, даже палачи, что пытали меня, ничего
не могли придумать нового. То пальцы переломают, то другие кости.
Вот я им в отместку, например, разрезал живот, приколотил кишки к
столбу и плетями заставил ходить вокруг, пока они не подохли. Это
ведь куда веселее, правда?
— Ой, не говорите, синьор Витале, —
старичок с добрыми глазами восхищенно покивал, — а что вы там,
кстати, еще говорили насчет казней, что придумали друиды? Это ведь
вы у них идею со столбом позаимствовали?
— Да, там есть еще более интересные
варианты, все никак врагов не хватает их все опробовать. Слушайте,
что я прочитал про них в римской библиотеке.
Мы продолжили завтрак, обмениваясь
мнениями о способах казней, а стоящая неподалеку от нас охрана с
каждой минутой все больше бледнела, часто отлучаясь в кусты и
возвращаясь обратно, вытирая при этом рты.
***
После устроенной проверки работы
портовых чиновников, а также тех, кому полагалось блюсти порядок в
домах терпимости, я был вынужден признать, что идея привлечь
криминалитет на службу городу полностью провалилась. Так что я,
скрепя сердце и признавая свои ошибки, увеличил количество стражи
еще на пятьсот человек, расставив их там, где раньше находились
люди безвременно усопшего Мясника, который, кстати, и был тем
первым пациентом мэтра Роше, на котором опробовали китайскую казнь.
Проведенная сразу на сотне казнокрадов, она так впечатлила народ,
что все следующие дни люди только и обсуждали случившееся.
Впечатлений у всех было теперь хоть отбавляй.