Да и не умеют демоны лгать. Сколько ни распускай слухи, что его
де научил сам Фабиус, лицедеем Борн от этого не стал.
Он вздохнул и отодвинул подальше письма, которые читал. Того и
гляди вспыхнут, не спасут и перчатки.
– Ты не найдёшь среди людей подходящей кандидатуры! – взвилась
Алекто, с трудом удерживаясь, чтобы снова не стать кошкой.
– Ты и это за меня знаешь? – удивился Борн, и глаза его погасли.
Истинный гнев в какой-то момент перестаёт обжигать и становится
льдом. – Обожаю тех, кто точно знает, что я могу, а чего нет! Пошла
прочь!
Фурия правильно оценила потухшие глаза демона. Она вскочила и
попятилась.
Борн уже один раз обратил её в кошку, и она больше года бегала,
не способная обратиться в самою себя. Хватит!
– Так что мне передать? – прошипела она в дверях.
– Передай, что я ещё думаю, – жёстко усмехнулся Борн. – И чертей
вряд ли обрадует моё решение!
В подвал, где сидела Ханна, Александэр явился в окружении
стражи. Было заметно, что он волнуется – бледное лицо, синюшные
губы. Муж всегда впадал в ступор, когда злился.
Он был разодет как принц: шитый золотом камзол, бархатные штаны,
сапоги из мягкой телячьей кожи. Вокруг шеи – невесомый платок из
белого шёлка, источающий аромат дорогих столичных духов.
Рядом с Александэром стояла тощая ведьма в капюшоне, но уже без
повязки на лице и без неприятно звякающих колокольчиков.
Она так уставилась на Ханну, словно хотела проколоть её глазами
насквозь.
«Это же, наверное, и есть главная ведьма ковена, о которой
говорил начальник стражи? – подумала Ханна безо всякого трепета. –
Даже если магия больше ей недоступна, она много знает о людях и тем
сильна. Но и слаба – накопившимися предрассудками!»
Пленница поднялась с плаща.
– Похожа! – вынес непонятный вердикт Александэр, оглядев её с
головы до ног. – Отвечай, девка, кто ты такая?!
Вышло слишком визгливо – муж и в самом деле пребывал в крайнем
расстройстве чувств.
– Я бедная травница… – начала Ханна заготовленную легенду, и
Александэра прямо-таки затрясло от её голоса.
– Она очень, очень похожа! – взвизгнул он, оборотившись к
ведьме. – Это шпионка! Её прислали меня убить!
– Слишком проста и глупа для шпионки, – скривила губы
ведьма.
Она тоже разглядывала Ханну и не находила в её внешности и
манерах ничего необычного или опасного. Это было заметно по
скептически поджатым губам ведьмы, по ехидным глазам и
расслабленной позе.