– Сам знаю! – резко отвечает лейтенант. – Свободна!
– Есть! – прикладываю руку к пилотке, разворачиваюсь и
спешно ухожу.
Ближе к вечеру по казарме пошел слух: лейтенант сделал Егора
своим ординарцем. И обещал кары анальные тем, кто хоть пальцем его тронет. Напрямую,
как мне потом рассказывали, Виталий никого ни в чем не обвинял. Ведь нельзя
было на всю роту заявить, что Егора насиловали. После такого обязательно
кто-нибудь настучит в особый отдел, начнётся расследование, парня затаскают на
допросы следовали из военной прокуратуры. Шум поднимется, может до штаба
дивизии дойти, а это полная задница.
Поэтому лейтенант лишь дал понять, что Егор Судоплатов
отныне исполняет только его, и ничьи больше, приказы. А кто захочет испортить
рядовому жизнь, тот, значит, попытается испоганить её командиру роты. В этом
случае служивые поняли, что им может грозить. Во власти офицера любого
отправить в дисциплинарный батальон. Это почти как тюрьма, и служить придётся
там намного дольше.
Наши «отношения» с Виталием между тем продолжились. Он
регулярно возил меня к себе, используя, как резиновую куклу. Я даже стала
постепенно привыкать к такому. Только следила за тем, чтобы не забеременеть. Но
со мной начали происходить странные вещи. Кажется, это стокгольмский синдром
называется: когда жертва беспокоится за своего обидчика. Мне теперь казалось,
что я у Виталия не одна. Приревновала даже его к одной поварихе – той, второй,
которая слушала письмо Егорки.
Не ожидала от себя такого. Испугалась даже. Что за
глупости? Лейтенант меня, фактически, своей наложницей сделал, а я его ревную?!
Посидела, подумала и поняла: нет, это лишь попытка защитить свои интересы. Ведь
если я не стану ему больше нужна, то меня запросто может заменить вот эта
коллега. Тем более она пока одинока. Был у неё тут один майор, но пошёл на
повышение, а её с собой забирать не стал.
Но мои страхи вскоре развеялись. На место майора прибыл
другой, в чине капитана, и с поварихой той у них довольно быстро нашёлся общий
пикантный интерес. Увидев это, Виталий больше к ней клинья не подбивал. Мне же
пришлось расплатиться за его злость двумя днями подряд жесткого секса. Ничего,
я выдержала. Только чем дольше продолжалась эта связь, тем сильнее я
задумывалась над тем, что продлевать контракт не стану.