– Откуда Вы этот грунт для насыпи навезли? – спросил я его во время короткого перекура.
Дмитрий мотнул головой в сторону сверкавшего под лучами солнца среза горы.
– Да вон оттуда обломки всяческие натаскали скрепером, а сверху дерном обложили. Его мы от реки привезли.
– И ничего странного при этом не видели?
Дима удивился моей наивности: – А ты что думаешь, кто-нибудь смотрел?
Прошел еще час и мы уже порядком углубились в каменистое тело насыпи, как вдруг Дима остановился и прошептал: – Тише, не скрежещи.
Я тоже замер, только стук сердца в ушах, да наше прерывистое дыхание нарушали воцарившуюся тишину.
– Что-то случилось?
– Слушай сюда, – поманил он меня рукой из глубины раскопа.
Пришлось засунуть туда голову. Сначала мне показалось, что я ослышался, но потом звук сделался более отчетливым и резким. Создавалось впечатление, будто за тонкой перегородкой стучат сотни маленьких барабанчиков, постепенно ускоряя свой ритм.
– Бежим отсюда, пока не поздно, – вообразив, что в насыпи заработал часовой механизм взрывного устройства, закричал я, пытаясь выдернуть Димку из раскопа.
– Ты, что, совсем сдурел? – сердито оттолкнул он меня, – работай, папа Карло.
Страх придал мне новые силы и мы энергично налегли на инструменты. Удар, еще удар, и тут лом, которым я долбил породу, куда-то соскользнул и я, потеряв равновесие, рухнул на колени, так треснувшись головой о камни, что на какое-то время отключился. Вскоре в голове у меня прояснилось, но, ощупав пострадавшую голову, я убедился в том, что с разбитого лба текут, смешиваясь с потом, капельки крови. На меня внезапно накатила непреодолимая дурнота и меня буквально вывернуло наизнанку.
– Что за ерунда, – подумал я, отплевываясь от разъедающей горло едкой мокроты, – что это со мной творится.
Голова моя явственно гудела и по всему телу разливалась неприятная слабость. Но все же я пересилил себя и выполз из раскопа, всем нутром ощущая, что мне просто жизненно необходим глоток свежего воздуха.
– Иди-ка, отдохни, – сказал мне на ухо Дима, – ласково подталкивая к помосту.
Слабо контролируя свои действия, я, осторожно ступая по подозрительно качающейся земле, начал двигаться к настилу и уже уцепившись за него, увидел бегущего ко мне со всех ног Фролова. Он усадил меня на настил и влил в рот что-то из чайника. Затем он разорвал упаковку индивидуального пакета, быстро обмотал мне голову, насколько хватило бинта, а в заключение сунул мне под нос ампулу нашатыря. Удивительное дело, но одолевавшая меня одурь вдруг отступила и все вокруг вдруг обрело прежние четкие очертания.