—И
что еще за чудовищный нейминг? «Голос». Ты пытаешься приблизиться к
Отцу? Но для этого мало назваться одним из его имен, — продолжал
пытать своего наместника Несущий Свет.
—Я
не подумал, Владыка… — совсем потерялся демон.
—Это
не удивительно. Хитрость и ум не всегда идут рука об руку. Сбросить
бы тебя на самый низший уровень…
—Владыка! — чуть ли не закричал Голос.
—Но
время выбрано неудачное. Скоро уже конец Эпохи. А у нас там и так
завал. Опять очередная война. Хоть что-то неизменно у людей. К тому
же мне и самому интересно посмотреть, что же получится у тебя из
всего этого, — Несущий Свет обвел руками застывшее черное воинство.
— Сам понимаешь, «и многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни
для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление».
Помнишь, откуда?
—Библия? — залепетал Голос.
—«Библия», — передразнил его Владыка. — Матчасть бы
хоть учил. Ладно, давай сделаем вид, что всего этого не было. Как
говорят у смертных в армии, — Несущий Свет неожиданно посмотрел на
меня, и от его взгляда захотелось спрятаться, — до первого
залета.
—Владыка… — Голос хотел было что-то сказать в свое
оправдание.
Несущий Свет попросту вскинул руку, и
демон замолчал. Может, догадался, что сейчас лучше не произносить
ни слова, а может, создатель этого мира действительно отнял у него
возможность говорить. Любой вариант из перечисленных мог
подойти.
Я не видел его лица, но мне казалось,
что Люцифер улыбается, как самое обычное смертное разумное
существо, которым никогда не был. Он не щелкал пальцами, не хлопал
в ладоши и не касался нас. Просто в какой-то момент свет стал таким
ослепительным, что очертания предметов вокруг исчезли. А когда
фокус вернулся, я понял, что мы находимся совершенно в другом
месте.
Нет, это по-прежнему был Город, только
теперь не самая роскошная его часть. Иными словами, явно не центр.
Какой-то отшиб, если не сказать больше.
Такое ощущение, что Несущий Свет решил
сыграть на контрасте. Сначала показал нам центр с его освещенными
улицами, фонарями, сквериками, скамеечками. А потом засунул в
полную жопу. У меня вообще большие сомнения, что тут и в лучшие
годы все выглядело хоть сколько-нибудь привлекательно.
Мы оказались посреди деревянных
скошенных бараков, походивших скорее на временное убежище, чем на
постоянное место жительства. Во дворе на небольшой возвышенности
располагалась колонка, когда-то очень давно покрашенная синей
краской, теперь уже ободранная, со сбитым носиком, но еще явно
функционирующая.