Ее образ манит и соблазняет, а воспоминания о стекающих по груди каплям воды сводят с ума. Всю ночь почти не спал, хотел вздрочнуть, но в доме родителей для меня это табу. Так что яйца горят, и кому-то придется остудить этот жар своим маленьким ротиком.
— Артем, о чем замечтался? — с интересом спрашивает подошедшая с боку мама и присаживается рядом на шезлонг. — Влюбился?
— Боже! Мама, — смеюсь я. — Тебе бы только всех переженить.
— А что в этом плохого? — удивляется она и прячет синие глаза за очками. Солнце сегодня слепит. — Тебе почти тридцать лет. И я бы очень хотела увидеть твоего сына.
— Вот уж точно не повод для брака. Тем более, если смотреть на Вову, то лучше вообще избегать подобного хомута на шее. Появится какая - нибудь тварь и будет пытаться ребенка забрать. Нахрена мне это?
— Не все женщины такие, — с улыбкой говорит эта, во всех отношениях идеальная, женщина, блестящей копне волос и фигуристости которой завидуют многие сопливые девчонки. Наверное, если сравнивать с кем-то из знаменитостей, то она более всего походит на Монику Белуччи — итальянскую пышногрудую актрису. Неудивительно, что страсть между родителями не угасает и по сей день.
— Мама, — беру ее ручку в свою и целую. — Если найдешь мне такую же как ты, сообщи немедленно, я попрошу террористов перекурить и приеду сыграть с ней свадьбу. Жаль правда, что после того, как я вернусь в пекло, она найдет себе кого-то с более спокойной работой.
— Так может и тебе сменить работу, — с надеждой спрашивает мать, погладив мой ежик и забавно морщась. Она конечно понимает, что я всего ей не рассказываю и очень переживает, но недостаточно, чтобы поставить ультиматум.
Мои рассказы о работе напоминают описание ширмы, за которой началась уже война.
— И променять приключения и пацанов на бабу? Чтобы потом сесть за убийство ее любовника или ее самой?
— Не будь к себе так строг. Ты более сдержан, чем считаешь.
Ох, мама, мама. Она всегда ищет в людях что-то хорошее. А судя по тому, как я жарил Настю, я даже более несдержан, чем считал.
— Поеду я, мам.
— К девушке, — сразу улыбается она, и когда я обреченно киваю, взволнованно спрашивает, расправив плечи в голубом воздушном пончо. — Какая она? Красивая?
— Очень на самом деле, но кто-то явно упорно убеждает ее в обратном.
Отъехав от родителей, я понял, что могу расслабиться и сделать по-настоящему глубокий вдох. Как будто после плотного ужина расстегнул ремень и вывалил пузо, пока никто не видит. И не важно, что пуза-то у меня никогда и не было.