– Это банда Рахмона Наккаша! – прокричал Воронов. –
Руин[3] прут, заразы…
– Держись! Вырубаю движки! А то сгорим, на хрен!
Гул стих настолько, что стал слышен рев воздуха, рассекаемого
лопастями. И непрерывно звенел предупреждающий сигнал –
запредельный, запрещенный режим!
Падая, вертолет за что-то задел, и его развернуло задом наперед.
Машина врезалась в валуны, нечеловеческая сила подняла Сергея и
выбросила через расколоченный блистер.[4]
От пилотской кабины остался только пол, крышу снесло взрывом.
Отвалилась хвостовая балка, грузовой отсек вывернуло, как вскрытую
консервную банку. Искандер с Гефестаем удержались, а Терентия
Воронова швырнуло на исковерканную грузовую створку, и он, в позе
распятого, медленно съехал по ней, замирая и обмякая по-неживому.
Лицо его залила кровь, она была густо-красной и блестящей.
– Дядька-а! – заорал Гефестай.
Перепуганного Искандера, сухого, черного, остроносого, украсил
свежий шрам на левой щеке. Судорожно всхлипывая, Тиндарид подхватил
запястье Воронова и стал щупать пульс.
– Дядь, ты чего?!
Заплакав, Искандер уронил дядину руку, и та упала безжизненной
плетью.
Загрохотало, глуша слабые людские голоса, полыхнули клубы огня.
Грузно кувыркаясь, ускакала в пропасть пылающая турбина. С шипением
и треском рвался боекомплект.
Полковник Лобанов, упакованный в новенький серый
горник,[5] стоял на четвереньках и
ошалело мотал головой. Подвинув искореженный пулемет, он с
проклятием оттолкнул горячий ствол.
– Укрыться! – скомандовал Лобанов. – Где Федька?
– Ушел во мраки…[6]
– Ведомого вызывай!
– Слушаюсь, товарищ полковник, – по-уставному ответил пилот и
тут же доложил: – Не выйдет, рация вдребезги!
– А, едрить твою… Серый, пригнись и не высовывайся. Гефестай,
Искандер! Это и вас тоже касается!
Сергей откатился под хлипкую защиту исковерканного борта и
переполз к крутобокому валуну. Мыслей не было. Совершенно. Эмоций
тоже. Даже древнейшая реакция на опасность – страх – отсутствовала
напрочь. В щель между каменными глыбами Сергей разглядел
«вооруженных нарушителей границы». Все они были одеты по моде «той»
стороны – в короткие, до щиколоток, матерчатые штаны, в длинные
незаправленные рубахи-камис. На ногах – высокие ботинки с
застежками, а на головах – нуристанские шапочки поколь, похожие на
береты, коричневого или табачного цвета. Банда Рахмона Наккаша…