Преподобноисповедник Георгий Даниловский (Лавров) - страница 3

По той ли причине или по какому ещё провидению, да только, выйдя из Москвы, потопал он не по той дороге. И не сразу узнал о том. Словно испытывали его на твёрдость. Но и тут не сдался, не свернул на попятную. Отпылил он много лишних вёрст, а дошёл-таки до Святых монастырских врат, добрался до цели своей заветной.

Был он принят отцом настоятелем и оставлен на испытательный срок в числе послушников.

Радости не было предела – он насельник Свято-Введенской Оптиной Пустыни!

Оптина Пустынь. Общий вид монастыря. Конец XIX в.

Определили Герасима на монастырскую кухню, в пекарню. Справился. Потом на свечное дело. А дальше пошло: работал и в поле, и на рыбной ловле, и помощником казначея, и в ризнице…

В тридцать лет причислили к монастырской братии.

Двадцать третьего июня 1899 года принял постриг с именем Георгий, в честь святого великомученика Георгия.

Через три года рукоположили его в сан иеродиакона[1].

Среди старцев и иноков он считался уже своим, оптинским. Ему доверяли серьёзные поручения, по которым ездил в Калугу, Москву, Петербург.

Но не было для него ничего дороже своей монастырской кельи, своих молитв и ночных стояний.

Кто измерил монашеский труд – в молитве, бдении, послушании, в борьбе со страстями… Только тот, кто понёс его на своём кресте.

Всякий труд и духовное делание совершались Георгием под руководством старца. Ему вверялись все помыслы, все искушения и все сомнения, и воля его исполнялась с беспрекословным смирением.

Наука послушания. Блажен, кто прошёл её, по стопам святых предшественников.

Оптинские отцы говорили: «Послушание – те же курсы, которые изучают в духовных академиях. У нас тоже своя академия… Там сдают экзамены профессорам, а здесь – старцам».

И было на чём учиться.

Как-то раз поспешал Георгий на сенокос, обогнав по дороге бредущего с палочкой старца-схимника. «И зачем он плетётся туда, ну какой от него толк?» – с этой мыслью добежал до берега и прыгнул в лодку, чтобы переправиться на монастырский луг. Но сколько ни старался отчалить, сколько ни грёб веслом, с места не сдвинулся. Подошёл старец-схимник, осенил себя крестным знамением, сел к нему в лодку, благословил, и они поплыли…

Двадцать четыре года с любовью и строгостью наставляла и пестовала благословенная Оптина Пустынь своего питомца. Открывала ему один из главных своих заветов: человеку, какой бы грешник он ни был, больше всего на свете нужны милосердие и доброта. И показывала это на примерах тысяч приходящих в обитель людей с их скорбями, бедами и страстями.