Она вновь начала целовать мое лицо, а мне, после ее волнительной и ласковой тирады не осталось ничего другого, как взять ее на руки и унести в спальню. Её симпатичное черное платье стало лишним.
* * *
А с утра началась проза жизни. После печали и горя прошлого дня, смягченными милыми прелестями прошедшей ночи в нежном соитии, мы буднично присели за стол, не испытывая совсем чувства голода, решив ограничить себя чашкой кофе. Дочурку, конечно же, это не удовлетворяло, и она, энергично поглощая омлет, щебетала нам о своих делах и планах, в которых места для почившего в бозе Константина Ивановича места не нашлось. Что взять с ребенка, у которого каждый день начинается, как с чистого листа. А что же касается меня и Насти, то как только щебетание ребенка завершилось и она упорхнула в свою комнату, наши глаза встретились с немым вопросом: «Что это было, чем объяснить поступок Кости? Я спросил:
– Насть, ты-то, как понимаешь все случившееся? Я в куски разорвал свои мысли, но ничего путного не придумал. Ведь Костя был человеком крепкого рассудка, который не мог поступить вот так, сдуру, с бухты-барахты свести счеты с жизнью.
Я вопросительно смотрел в глаза Насти, которые, будучи по природе голубыми, стали в тот момент серыми. В них, как я понимал, сидел тот же вопрос и ответа я не ожидал. Настя, немного помолчав, сказала без энтузиазма и определенности:
– Не знаю, Паша, и я ответа. Мне всегда казалось, что в жизни Кости все в порядке. Что нужно вашему брату – мужчине, у него было, пожалуй, в избытке. Они с женой и сыном составляли идеальную семью. Мы бок о бок с его семьей живем несколько месяцев, и если бы в ней были какие-то трещины, мы бы это заметили обязательно. Нет, причину трагедии с этой стороны искать нечего. Любовью… – Настя запнулась, чуть подумала, прежде, чем продолжить, – Костя был окружен любовью на зависть многим очень и, пожалуй, – она на мгновение опять запнулась, – даже слишком. Его Елена в нем души не чаяла, а сын – боготворил…
Настя умолкла, в комнате повисла грусть.
Я опять спросил:
– За время пока я болтался в командировке в Папуа-Новой Гвинее, здесь никаких событий, с ним связанных, не происходило, скажем на том же последнем партийном собрании? Ты на нем присутствовала и… мало ли что?
– Да нет, все и там, по партийной линии было хорошо, как я полагаю, и по карьерной: посол его в своем выступлении в пример выставлял. В воскресные дни большинство колонии, как обычно выезжало к морю в залив Остер-бей. И мы с дочкой ездили. Все было, как обычно. Костя был обаятелен и весел, много плавал и даже пытался соревноваться с дельфинами. За общим ужином на берегу моря он был в прекрасном настроении, всех потешал приличными анекдотами. В одном из них, он вдохновенно и даже образно сообщил: «Парторг спрашивает коммуниста: ты почему не был на последнем партийном собрании. Тот отвечает, если бы я знал, что оно будет последним, я бы обязательно пришел».