Пирамида стояла в гордом одиночестве,
жилья вокруг не было, и Макс растерялся. Она была огромна, примерно
метров триста в длину и ширину, и была вовсе не каменной, как
казалось издалека, а сделана из какого-то пластика, слегка
шероховатого на ощупь. Что делать дальше, Макс решительно не
представлял, и начал обходить ее по периметру, надеясь увидеть
что-нибудь еще. И вскоре он это что-нибудь увидел.
Нечто, похожее на блестящую каплю,
бесшумно летело в его сторону, и Макс остановился. Бежать смысла не
было, ибо некуда, оставалось только ждать. Капля, длиной метра три,
приземлилась рядом, и механический голос задал вопрос, который
Макс, впрочем, не понял. Ни единого слова, совсем. Проскальзывали
какие-то смутно знакомые сочетания звуков, но не более. Ни малейших
ассоциаций услышанное у Макса не вызвало. Не дождавшись ответа,
капля раскрыла в гладком боку люк в виде диафрагмы, и он
бестрепетно залез внутрь. Терять-то нечего, а угрожать ему вроде
никто не собирается. Летательный аппарат бесшумно взлетел и пошел
на юг, где километров через десять Макс увидел небольшой аккуратный
городок, занимавший место, соответствовавшее южной окраине
Воронежа. Улицы были строго перпендикулярны, а дома тяготели к
кубическому стилю, и были довольно просты по архитектуре. По
крайней мере, никаких башен из бетона и стекла, уходящих в небо
шпилей и прочей фантастической атрибутики тут и близко не было. Как
не было и архитектурных излишеств в центре городка – вычурных
колонн, памятников, клумб и сложных по изгибам улочек. Все было
либо прямым, либо квадратным. Даже деревья росли тут в каком-то
унылом и правильном порядке. Людей на улицах было немного, а вот
серебристых капель в воздухе прибавилось. Летательный аппарат
приземлился на стоянке в ряду точно таких же, и диафрагма
раскрылась вновь. Макса уже ждали. Люди, одетые в просторные брюки
и длинные кители, с какими-то значками на груди, своим
профессиональным взглядом поедали его, не оставляя ни малейших
сомнений. Его замели в местную ментовку. Для установления личности,
видимо. Местные правоохранители были чернявыми и кареглазыми,
ничуть не напоминая тех людей, с которыми жил и общался Макс. В его
время Воронеж был почти исключительно славянским, лишь узбекские
гастарбайтеры и азербайджанские торговцы фруктами выделялись на их
фоне. Эти же товарищи по типажу были весьма похожи на персов или
вавилонян, только имели чуть более светлую кожу. Ну, и бород они не
носили. Полицейские рассматривали измазанную максову хламиду, даже
не скрывая удивления. Один из них, что был немного постарше и
повыше, задал ему какой-то вопрос, и Макс пожал плечами, показывая,
что не понимает. Для верности он произнес слово «Не понимаю» на
русском, аккадском и персидском языках.