Почти незамедлительно Инге сообщили о том, что ее муж, Борис Пестиков, погиб, выполняя важное правительственное задание.
– Вот и все… – русоволосая красавица облегченно выдохнула.
Замерев, она долго смотрела на себя в зеркало.
– Туда ему и дорога! – на ее губах застыла злая усмешка.
Все решилось само собой и устроилось как нельзя лучше. И ей больше не придется через силу заставлять себя спать в одной постели с нелюбимым мужиком и делать вид, что она безумно в него влюблена.
– И как вовремя! – щелкнула девушка пальчиками.
Подмигнув отражению, Инга качнула головой. Ни днем раньше, ни днем позже. Она враз приобрела статус мужней жены, точнее, вдовы заслуженного и всеми уважаемого человека. Чем черт не шутит, может, Борису посмертно дадут Героя, и у нее… Впрочем, ей и так достанется немало. Московская квартира и машина. Кругленький счет в банке…
– Выпьем же за упокой его души, – Цветкова поставила на стол две рюмки, до самых краев налила в них водки.
Выпили, закусили. Леся хотела спросить, но не решилась узнать, по ком они на пару справляют тризну.
– Я пойду… – она нерешительно поднялась.
– Да, твой документ, – хозяйка вынула из ящика паспорт Ищенко, припрятанный ею по распоряжению Пестикова.
Весь смысл хранить и дальше паспорт гостьи пропал вместе с уходом из жизни того, кто велел ее документ на время прибрать.
– Борис хотел кое-что проверить, – бездумно произнесла Инга.
Ей, по сути, было все равно. Цветкова не понимала войны. Она не могла разобраться, на чьей стороне правда, не хотела кого-то винить и кого-то оправдывать. Для нее обыденно шла война, из которой Инга изо всех своих сил хотела выбраться, потому как ей все до смерти обрыдло.
– Я пойду… – Леся поспешила откланяться.
После того, как Украинка заполучила свой паспорт, ничто больше не удерживало девушку в домике полковника ФСБ. Подхватив сумку, она вышла и столкнулась у крылечка с долговязым парнем в потертых джинсах, в сильно застиранной футболке с хищным кондором на груди.
– Я дико извиняюсь, – Кеша окинул девушку изучающим взглядом. – Мы с вами раньше не имели счастья быть знакомыми?
– Если только в другой жизни, – с малой толикой презрительности фыркнула Леся и заспешила к штабу.
Там она почему-то ощущала себя в наибольшей безопасности. От порученца генерала густыми волнами исходили доброжелательность и ненавязчивая предупредительность.