Медленно спускаясь по склону, гобовец приближался к ползущему по брусчатке предателю. Наверное, он не обращал на преследователя внимания до того момента, как служитель закона схватил его за куртку и эффектно бросил в лужу.
– Старина, бежать некуда. – Герой шел с той же скоростью, с которой негодяй полз. – От закона не уйдешь.
Изменник остановился, лег на спину и прохрипел:
– Чего ты хочешь?
У старшего лейтенанта ГОБ были все основания считать, что покушение на министра зарубежных дел организовал Джеймс Эдриан, ведь на счету оппозиционера уже с десяток убийств важных политических и общественных деятелей.
О банде Эдриана заговорили в шестьдесят первом. Юрию Георгиеву тогда было всего восемнадцать лет, но уже в столь юном возрасте он понял, что должен ненавидеть злодея. Джим Эдриан рассказывал сказки гражданам Всеобщего, обещал им лучшую еду, лучшие квартиры, обещал вылечить рак. Юрий знал, что рак нельзя вылечить. Никто никогда не избегал вызванной опухолью смерти, потому что обратное утверждал Эдриан. Это не было правдой, потому что это утверждал предатель. Полная противоположность словам Народной партии. «Когда лидеры говорят, – думал Юрий, – надо верить. Так всем будет легче».
Товарищ Георгиев заботился о всеобщем благе. Он хотел сделать свой мир лучше и искренне верил, что этого когда-то хотела Партия. Дело лишь в том, что Партия стала слишком слаба, чтобы обеспечить лучшую жизнь гражданам. Но если каждый будет сильным, сильной будет и Партия. Юрий не сдастся в своей борьбе со злом, чтобы воодушевить ослабшую Народную партию. Сильный народ – сильно государство. Государство – это мы.
А изменник Эдриан разрушал Государство. Он подрывал людскую веру в лидеров, и потому лидеры слабели. Слуге народа это не нравилось. Почему нельзя жить в мире? Эти бандиты причастны к похищению людей по всей стране. Они – именно они, а не их главарь! – устроили бойню на самой площади Богоизбранного народа. Прямо на глазах у лидеров Народной партии предатели положили три десятка человек, но так и не смогли пробраться внутрь. Юрию неприятно было осознавать, что здание Партии тогда защитили машины. Определители личности не пустили убийц внутрь, отбросив их поджаренные тела от входа. Гобовец хотел бы верить, что именно люди спасли тогда Государство.