– Вы до сих пор верите, что после стольких лет объявится тот, кому суждено получить эти свитки из ваших рук?
– Да.
Хафид бережно сложил свитки и закрыл ларец. Стоя на коленях, он тихо произнес:
– Ты останешься со мной до того дня, Эразмус?
Казначей протянул руку сквозь мягкий свет и сжал руку Хафида. Кивнув один раз, он покинул комнату, словно повинуясь неслышимому приказу хозяина. Хафид затянул кожаные ремни и, поднявшись на ноги, подошел к маленькой башенке. Через нее он вышел на строительные леса, окружавшие огромный купол.
В лицо старику дул восточный ветер, неся с собой запах озер и пустыни. Стоя высоко над крышами Дамаска, Хафид улыбался, мысленно перенесясь в далекое прошлое.
Стояла глубокая зима, и на Масличной горе свирепствовал жуткий холод. Из Иерусалимского Храма через узкое ущелье Кедронской долины тянулся густой запах дыма, ладана и горящей плоти, смешиваясь с вязким ароматом растущих на горе терпентинных деревьев.
На открытом склоне, в непосредственной близости от селения Вифания, остановился для отдыха огромный торговый караван Патроса из Пальмиры. Час был поздний, и даже любимый жеребец великого торговца прекратил обгрызать нижние ветки фисташковых деревьев и устроился подле мягкой лавровой изгороди.
За длинной вереницей притихших палаток густые конопляные заросли обвивали четыре старых оливковых дерева, образуя загон, где едва можно было различить сбившихся в кучу ослов и верблюдов. За исключением двух стражей, охранявших повозки с товаром, единственное движение исходило от длинной тени, отпечатывавшейся на большом шатре Патроса из козьего волоса.
Сам хозяин палатки в негодовании расхаживал вперед и назад, периодически останавливаясь, хмурясь и качая головой, глядя на молодого человека, робко преклонившего колени у входа в шатер. Наконец Патрос опустил свое немощное тело на ковер из золотых нитей и подозвал к себе юношу:
– Хафид, ты всегда был мне как сын. Я удивлен и озадачен твоей просьбой. Может быть, ты не доволен работой?
Юноша уставился на ковер:
– Доволен, господин.
– Может быть, постоянно растущие караваны усложняют уход за животными?
– Нет, господин.
– Тогда, будь так добр, повтори свою просьбу. И поясни, что конкретно побудило тебя обратиться ко мне с такими необычными словами.
– Я хочу стать вашим торговцем, а не просто погонщиком верблюдов. Хочу стать таким, как Хадад, Симон, Халев и прочие, чьи повозки, груженные товарами, животные едва могут тянуть, и кто возвращается, везя вам золото и зарабатывая золото для себя. Я хочу выбиться в люди. Пока я обыкновенный пастух, я пустое место, но, став вашим торговцем, я смогу обрести богатство и успех.