– Особенно если в числе этих двоих имеется столь своенравное, докучливое существо, – игриво подхватила Эмма. – Вот что у вас на уме, я знаю, и что́ вы непременно сказали бы, не будь здесь моего батюшки.
– Что ж, это справедливо, душа моя, – со вздохом проговорил мистер Вудхаус. – Боюсь, что я и точно бываю по временам несносно своенравен и докучлив.
– Голубчик папа! Ужели вы могли подумать, будто я подразумеваю вас или предполагаю, что это о вас так отозвался бы мистер Найтли? Что за чудовищная мысль! Нет, нет! Я подразумевала только себя. Вы знаете, мистер Найтли любит находить во мне недостатки – шутки ради, – все это шутка, не более того. Мы всегда говорим друг другу все, что вздумается.
Мистер Найтли действительно был из тех немногих, кто умел видеть в Эмме Вудхаус недостатки, и единственный, кто отваживался говорить ей о них; это было не слишком приятно для самой Эммы, но во много раз неприятнее было бы для отца ее, и она, зная это, не давала ему повода заподозрить, что кто-то не считает ее совершенством.
– Эмма знает, я никогда ей не льщу, – сказал мистер Найтли, – впрочем, я не имел намерения никого порицать. Мисс Тейлор привыкла угождать двум людям – теперь у нее будет один. Скорее всего она останется в выигрыше.
– Итак, – сказала Эмма, предпочитая уклониться от этой темы, – вы желали слышать о свадьбе. Извольте, я расскажу вам с большим удовольствием, ибо все мы вели себя примерно. Каждый был точен, каждый выглядел как нельзя лучше – ни единой слезинки, почти ни одной вытянутой физиономии. О нет – мы помнили, что между нами пролягут всего лишь полмили, и укрепляли себя уверенностью, что будем видеться каждый день.
– Милая Эмма всегда так прекрасно держится, – молвил ее отец. – На самом деле, мистер Найтли, она ужасно огорчена утратою мисс Тейлор и будет, я убежден, ощущать ее отсутствие гораздо более, нежели ей кажется.
Эмма отвернулась, улыбаясь сквозь слезы.
– Невозможно, чтобы Эмма не ощущала отсутствие такого друга, – сказал мистер Найтли. – Этого нельзя предположить, сэр, иначе мы бы ее не любили так, но ей известно, как много значит этот брак для блага мисс Тейлор, сколь отрадно в ее лета зажить собственным домом, сколь важно быть покойной за свою будущность, обеспеченную достатком, – и, зная это, она не дозволит печали возобладать над радостью. Всякий друг мисс Тейлор должен радоваться, что она так удачно вышла замуж.