Девчонку увели, а он ещё долго смотрел ей в след. Мелкая, худощавая. На стрекозу похожа. Но красивая. Бойцы от такой не отказались бы. Но ему почему-то не хотелось её отдавать голодным солдатам. Наверное, всё дело в том взгляде.
Позади вскрикнула одна из шлюх, и Иван вдруг очнулся. Закрыв дверь, направился к себе. Просто устал. Просто нужно отдохнуть.
Уже в корпусе встретил Риту. Та выпорхнула из своей комнаты, будто знала, что он будет проходить по коридору.
- Привет! А я вот в честь праздника приготовила пирог. Будешь? - и в глаза преданной собачонкой заглядывает.
- Нет, я домой поеду. Ты бы сегодня не выходила из своей комнаты, парни будут пьяные бродить. Нарвёшься.
Взгляд её потух, уголки губ опустились вниз.
- А я думала, ты зайдёшь… Мы могли бы отметить День Победы вместе.
- Не зайду, - отодвинув её в сторону, пошёл дальше.
- Иван!
Стиснув зубы, вышел на улицу, вдыхая морозный воздух. Рита, откровенно говоря, уже достала. Говорят, секс - не повод для знакомства? Чушь. Для женщины секс - гарантия замужества. И попробуй объясни ей, что он хотел всего лишь потрахаться. Он хочет, она доступна - это нормально. Даже более чем.
Уже дома снял куртку, бесшумно прошёл в детскую.
- Привет, воин, - усмехнулся, разглядывая разрисованную под камуфляж мордашку дочери. Она тихо посапывала, посасывая при этом палец, а рядом лежал деревянный автомат, выстроганный для малышки кем-то из охранников.
- Простите, она не захотела умываться. Сказала, что сначала должна показаться папе, а потом уже… - нянька сидела в полумраке с большой книгой сказок в руке.
- Хорошо. Можете идти спать, Нина.
Сам же устроился в кресле рядом. Ночь - единственное время, когда он мог посидеть с ней и просто полюбоваться на подрастающую дочку. Днём постоянно не хватало времени. А ему бы куда-нибудь на острова. Как было ещё до войны. Научить мелкую плавать. Да просто забыть об оружии, защите города, постоянных разборках со слетевшими с катушек людьми. Немного тишины и покоя.
- Папочка, пр-ривет, - сонно закартавила малышка и потянула к нему руки. - Я тебя ждала.
- Ну привет, разрисованная моська. Опять не слушаешься няню?
Маринка усмехнулась беззубой улыбкой, и внутри разлилось тепло.
- А тепер-рь ты р-разр-решишь мне охр-ранять гор-род, - выговаривала проклятое «р» изо всех сил, показывая, что она уже выросла.