– Димка, я тебя уважаю, что ты задумал самоубийство. Там не гора, а трясина какая-то, только и слышу о гибели альпинистов. Так что извини, не поеду.
Щеглов прекрасно понимал, что предстоящий поход относится к повышенной категории сложности, и поэтому никто не разрешит брать туда необтесанных в более легких походах новичков. Поэтому он просто не стал официально заявлять в местный туристический клуб о своем походе, не собирался он оповещать о нем и спасательные группы того города, где собирался совершать восхождения. Остановить студентов никто не мог, а то, что спасатели о них не знают, так, если повезет, никогда и не узнают. Они просто сходят на гору, через неделю сойдут с нее, и вернутся в родной городок. Дима верил в свою удачу.
Уже в поезде Щеглов с отчаянием понял, что Лиля поехала в поход вовсе не ради поисков йетти, и уж точно не ради него. Нет, ее внимание, как и внимание двух ее подружек, было целиком приковано к красивому худому пареньку с вычурным именем Эдуард. На взгляд Щеглова, ничего интересного в парне не было, кроме разве иностранного имени. У него даже мускулов не наблюдалось – худющий, с узким лицом и полными губами, он скорее был похож на красивую девчонку, чем на настоящего мужика. Обычный выпендрежник с длинными волосами, томными манерами и неприятной привычкой цедить слова словно через губу. Пижон в модных импортных джинсах, обклеенных лейблами, и в часто меняющихся бархатных кургузых пиджачках. К тому же, говорил Эдик Тарханов так тихо, что все должны были замолкать, чтобы услышать его не слишком содержательную речь.
Тарханов не ходил на занятия альпинистов, и Димка Щеглов сначала не поверил своим ушам, когда Эдик подошел к нему в институте и небрежно бросил, что готов пойти в поход на Гору. Димка попытался его отговорить, но Тарханов уперся рогом и никаких доводов слушать не пожелал. Напугать лавинами его тоже не удалось, и в конце концов Щеглов сдался. В конце концов, парень совершеннолетний, пусть идет, если уж так хочет. Но теперь, в поезде, он очень жалел, что не нашел нужных доводов.
Эдуард не травил анекдотов, не пытался ухаживать за девчонками, но их глаза неотрывно следовали за ним. И никакие старания Щеглова не действовали. Ни его армейские анекдоты, ни истории из опасных походов – ничто не могло перебороть очарование Эдика, когда тот доставал старую гитару и начинал негромко напевать романсы. Современных песен Эдик не признавал. А вот романсы исполнял так, что у девочек на глаза наворачивались слезы.